просто не хотелось лезть в эту смрадную нору еще дальше? Однако он должен был явиться на место собрания, поэтому медленно двинулся по внутреннему проходу, идущему под уклон. Вскоре стали попадаться светящиеся клубни, и он двинулся более целеустремленно, снова проходя по коридору, который ненавидел всем своим естеством.
Из куртки, изогнувшись на шее, высунулась голова Тоггора, и его глаза на стебельках снова выдвинулись на полную длину, медленно вращаясь, словно проверяя окрестности.
Фарри потер руки. Боль от ожогов железа осталась, хотя он растер поврежденные места мазью из саленжа и щедро прикрыл их повязками из листьев, используемые Сельреной. Он размышлял о дардах — пока что он был знаком только с тремя из их расы, если не считать кого-то, скрывающегося под Звериной Маской. Очевидно, та тоже принадлежала к их компании. Фрагон тогда еще заметил, что их осталось очень мало.
А сколько же существует их — крылатых? А главное — из его клана или клана, призвавшего его, по- видимому почти стертого с лица земли захватчиками. Другой клан не был разорен настолько, ибо судьба лангронов стала известна очень скоро после того, как приземлился враг — поэтому крылатая раса избегала территории, куда их призывали, и большинству их сотоварищей удалось сбежать, за исключением немногих любопытных, которые пытались вернуться на свои территории, пересекая опустошенную землю тех, кто некогда приходился им родней.
Достаточно просто было понять, что Маленькие Люди, разделившиеся между собой при нападении чужеземного врага, будут уничтожены. Сам же Фарри имел некоторое значение, но не сам по себе, а из-за своей родословной. Тем не менее, он долгое время был совершенно беззащитен и прикован к земле до тех пор, пока у него не выросли крылья. Из обрывков разговоров с Фрагоном, Сельреной и Атрой он пришел к заключению, что является жертвой ревности со стороны своего же народа. Его отца, возглавлявшего лангронов, убили во время межклановой стычки, случившейся между его народом и подземными обитателями (в результате какого-то наущения со стороны Фрагона по причине, о которой Фарри даже не догадывался). Его, Фарри, захватили в плен музейоны, ночные обитатели и охотники, иногда подчиняющиеся Звериной Маске, но главным образом идущими своими кривыми тропами.
От них его временно освободил предатель — родной брат его отца с нечистой кровью, из-за чего к нему не перешла власть. Этот по сути изменник наивно попытался связаться с захватчиками со звезд и доставил Фарри прямо в их лапы, надеясь таким манером устранить его так, чтобы его нельзя было даже проследить.
Люди с корабля, на который сейчас напал Фарри, не были первыми, кто приземлялся здесь — и до них сюда прилетали звездолеты. Первый из приземлившихся не имел никаких защитных устройств, которые бы сделали его и его команду устрашающей. Но зато эта первая команда обрела некое сокровище; фактически, просто нашла спрятанное в норе подземных обитателей. Однако это сокровище оказалось очень сложно раздобыть. Часть космонавтов погибла, и тогда норы подземных обитателей были уничтожены, а их обитатели зверски убиты. Лишившись почти половины команды, корабль снова улетел вместе со своим добытым с трудом грузом, решив возвратиться лучше экипированным для того, чтобы собрать драгоценный металл до последней полоски и выискать все драгоценности, некогда принадлежавшие давно усопших владельцам.
Как он, Фарри, оказался в Приграничье вместе с Ланти, деградировавшим от пьянства и жевания граса — было частью воспоминаний, что по-прежнему были недоступны. Но это не имело значения. Затем случился еще один визит чужеземцев, и на этот раз их корабль остался на более долгое время. Были расставлены ловушки, и они собирали пленников — даже поймали одного из дардов. И не было способа бороться с ними, ибо их корабль был чист и пуст для ментального зондирования. Попытки использовать этот талант лишь увеличивали число пленных — а захватчики, похоже, способны прослеживать мысленную связь.
Так что, неспособные воспользоваться тем, на что они полагались — их самым мощным оружием, умением вступать в ментальный контакт и даже способностью подчинять волю других — они в конце концов осознали, что снова ими завладели их древние враги, и против чужеземцев у них нет шансов выстоять. Они прибыли на Элозиану много веков назад, поэтому, чтобы освободиться от древней угрозы, они не смогут, не имея ни материалов, ни знаний, подготовиться к еще одному перелету. Они должны остаться здесь и вступить в последнюю битву. Кроме того, среди них не было единства, ибо обитатели подземелья считают, что это вторжение не сможет обернуться против них — они обладают своими особыми способностями рыть норы и скрываться в местах, слишком отдаленных от захватчиков, чтобы те смогли их преследовать, разве только те захотят ползти, извиваясь, на животе, через кромешную тьму, неспособные отразить внезапное нападение. Намного проще сражаться с крылатыми и замками дардов. Эта убежденность привела к падению одного из их пещерных городов: обитателей выкурили оттуда при помощи дыма, выпускаемого металлическими шариками, которые принесли туда некоторые из кузнецов, рассчитывая изучить их и использовать против врага. А теперь этот враг превратился в общего врага.
Что касается корабля, он через некоторое время улетел. Но дарды не сняли наблюдение, как за крылатыми, так и за остальными. Их многовековая история была весьма проста — с приходом подобных захватчиков день их поражения зависел от них, и им не оставалось делать ничего другого, как дожидаться такого прибытия.
Однако на этот раз на сцене случайно оказались другие игроки. Фарри думал о Майлин, Ворланде и закатанине, за плечами которого многие и многие века знаний. А что же он сам? Он был лангроном, и больше ничего. Пережив ужасы Приграничья, он доказал, что обладает достаточным уровнем силы, но это путешествие с Майлин и Ворландом принесло ему знание, что его род никогда не станет таким, как прежде. Да, наверное, он не дард, но и не чистокровный крылатый.
Впереди резко вспыхнул свет. Фарри ускорил шаг и вошел в хрустальную залу, жаждя узнать, что же сделали остальные.
Глава восемнадцатая
Фрагон по-прежнему сидел на троне из дымчатого хрусталя. Наверное, он не пошевелился с тех пор, как Фарри видел его в последний раз. Остальные собрались возле Фрагона, рассевшись на различных выступах из пола. Фарри увидел, что Сельрена тоже сидит здесь. Голову она держала кверху, но глаза оставались закрытыми. С боку от нее пристроилась Майлин, сжимая между пальцами тонкую руку дарды. Она сидела с открытыми глазами, однако мыслями находилась где-то очень далеко отсюда.
У ее ног расположилась Атра, довольно далеко от представителей своей расы; те же группой собрались в круге света, в стороне от главной части пещеры. Они сидели со сложенными крыльями, не обращая внимания на других.
С другой стороны от кресла Фрагона стояла Звериная Маска, но Фарри заметил, что маска впервые откинута назад и лежит на плечах существа подобно мягкому капюшону. Отрывшиеся черты его лица были не совсем непохожи на лица представителей дардов, за исключением кожи, темной и сероватой, как у Фрагона. Только голова не походила на череп: темная кожа оплыла и сильно раздалась на щеках, так что глаза Звериной Маски казались очень маленькими, и их почти скрывала отвратительно выглядящая плоть, опускающаяся складками. На раздувшейся и круглой, как шар, голове полностью отсутствовали волосы. Мужчина или женщина? Фарри никак не мог понять этого. Какое-то время он чувствовал отвращение, постепенно переходившее в страх. Звериная Маска была такой же могущественной, как и Фрагон, только на свой собственный манер.
Другие дарды, Веструм и его флейтисты отсутствовали. Тем не менее, стоило Фарри шагнуть в круг света, испускаемый кристаллами, тотчас же из противоположного угла залы вышел Зорор. Он положил проводник силы, который носил с собой наверх, и как только сделал это, поманил Фарри к себе. Нигде не было заметно Ворланда; вероятно его миссия еще не завершилась.
Атра открыла глаза и посмотрела на Фарри пристальным взглядом, словно ожидала его. Фарри остановился. Атра отошла от Майлин с Сельреной, чтобы пересечь пещеру и направиться к Фарри и закатанину. Она уже сменила разорванную, грязную одежду на короткое светло-кремовое одеяние, подпоясанное сетчатым поясом из серебра, с вкрапленными в него зеленовато-голубыми маленькими драгоценными камнями. Ее волосы были обведены изящным ободком из точно такого же материала и стянуты на затылке.
Фарри заметил, что, приближаясь к нему, она сперва взяла немного в сторону, отчего избежала
