Казгаре тоже поклоняются Единому?
— Нет, госпожа, — замотал головой Дан. — Мы наслышаны о том, как живут в подвластных Его Храму землях. Покровители нашего города — Трое Благословенных: мудрец Армиш, воин Кошон и госпожа Паула, которая ведает сердечными делами и врачеванием. Мы молимся одному из Трёх и просим успеха в каком- нибудь деле. Прежде в городе поклонялись и другим богам. И… — Он замялся, покосившись на Нош. Но всё-таки продолжил: — Говорят, был один человек, который рассказывал о Лире. Кое-кто прислушивался к нему. Даже храм начали строить… но жрец куда-то пропал, и здание осталось недостроенным. Потом Варлард устроил в нём кожевенный склад. Прости, госпожа, что непочтительно отзываюсь о том, что для тебя так важно. Но ведь так всё и было.
— Лучше знать правду, господин Дан, — заметила Нош, хотя все её мысли сейчас были заняты другим. Значит, в Казгаре есть святилище Лиры. А откуда лучше всего начинать поиски сокровища, если не из её храма? Дрин рассказывала, что служители Госпожи разбрелись в разные стороны, унося с собой драгоценные Пальцы. Возможно, в этом святилище, о котором упомянул Дан, и находится один из утерянных обломков.
— А ты можешь говорить со своей богиней? — поинтересовался купец.
— Нет. Я не посвящённая жрица, хотя меня многому научили. Моя причастность к Лире дарит мне тепло и уверенность в своих силах, но я никого не собираюсь обращать в свою веру.
Караванщик облегчённо вздохнул.
— Трое наших покровителей вовсе не завистливы, как тот же Единый, заставляющий всех слушать только Его Голос. И всё-таки Казгару довольно своих богов. Вмешиваться в божественные дела — опасное занятие.
Скрип тележных колёс на мгновение перекрыл голос из глубины фургона.
— Дан! — требовательно звала Софина.
Купец положил сбоку длинный бич и махнул рукой на варгов.
— Они будут идти себе за передней фурой. Но если вздумают свернуть, зови меня.
Нош кивнула. Торговец перелез через сиденье и забрался под тент. Его слова заставили девушку крепко задуматься о будущем. Хотя она считала, что строить планы ещё рано, нужно сперва поглядеть на этот Казгар. За спиной послышались голоса. Купец с женой говорили на незнакомом языке, так что Нош не понимала ни слова. Зато интонации говорили сами за себя. Голос Софины резко взлетал и опадал, в нём явственно звучал гнев. Дан глухо бубнил, судя по всему, он пытался утихомирить супругу, задобрить и успокоить.
Девушка не оглядывалась, чтобы говорящие не решили, что она подслушивает. Нош принялась разглядывать всадников, скакавших рядом. Это были двое охранников каравана и Крин, который только что подъехал к переднему фургону. Он соскочил с лошади и взял предложенный возницей мех с освежающим напитком. Рядом с возницей сидел и ждал своей очереди отправляться в дозор ещё один мятежник из Братства. Они перебросились с Крином парой фраз и поменялись местами. Юноша забрался на сиденье передней фуры и скрылся из виду. Нош радовалась, что почти не сталкивается с этим парнем.
Он ясно дал понять, что считает её опасной. И всем видом показывал, что её отъезд вместе с караваном только к лучшему — мятежники избавятся от постоянной угрозы. Зато Ярт очень жалел, что она уезжает. Он сперва опечалился, а затем настоял, чтобы девушка прихватила с собой оружие. Так что сейчас на её поясе висел нож, не источенный временем, требующий постоянного ухода. Молодой лорд всё же с пониманием отнёсся к её стремлению исполнить обещание, данное Дрин.
Нош уже знала историю Крина — как Дом отрёкся от него, а Голос объявил вне закона. Теперь девушка не возмущалась оттого, что он терпеть не мог всех богов и ненавидел их волшебную силу. Только добраться бы до Казгара, а там их дороги разойдутся. Чего о нём думать?
И всё-таки девушка не могла выбросить Крина из головы. В отряде он был ближе всех к ней по возрасту, хотя тяжёлая жизнь уже превратила паренька в зрелого мужчину. Ему, как и ей, были знакомы тяготы, лишения и смерть. Неожиданно Нош пожалела, что юноша так ожесточился.
Потом она вспомнила Дрин и их долгую дружбу. Девушка привыкла чувствовать себя рядом со жрицей как за каменной стеной. Дрин защищала её от всех несчастий и бед. Как много дала она Нош, начиная с того дня, когда внезапно возникла среди скал и увела её в Рифт! Нахлынувшее чувство пустоты и одиночества Нош быстро заглушила мыслью о городе и о том, что ей предстоит там сделать.
Она не жалела о сделке с Даном. Ей казалось, что все честно — услуга за услугу. А судя по его рассказам о гильдии, такого новичка, как она, туда и близко не подпустят. Особенно учитывая, что выглядит Нош как самая настоящая бродяжка. А Леция д'Арси… та даже не взглянет в её сторону. В городе должна состояться ярмарка, на которой все караванщики выложат товары, привезённые из дальних странствий. Конечно, она поможет Дану разобраться в купленных камнях и по достоинству оценить каждый. Несколько раз во время проверок, которые устраивал купец, она легко отличала настоящую драгоценность от блестящих подделок. А если вспомнить соколиный камень… ей не составит труда заметить что-то, таящее опасность.
Дрин учила девушку, что встречаются камни, которые приносят своим обладателям несчастье. Правда, Нош не знала, поможет ли её дар отличить такие камни. Но с каждым днём она все больше верила в свой талант и не упускала возможности попрактиковаться.
Дрин рассказывала, что в прежние времена встречались одарённые люди, которые могли прочесть всю историю камня — «увидеть» всех его владельцев, определить, был ли камень украден или приобретён честным путём.
Возможно, когда она будет разбирать коллекцию Дана, приготовленную для ярмарки, то попробует исследовать свои возможности и в этом направлении. А ещё девушку заинтересовал его рассказ о святилище Лиры. Нужно будет узнать об этом поподробнее. Её рука коснулась груди. Нош пришлось срезать несколько длинных прядей волос и сплести мешочек побольше, чтобы спрятать там все Пальцы. Она знала, что стоит оказаться неподалёку от остальных частей сокровища, как имеющиеся кристаллы подтолкнут её в нужном направлении.
Позади послышалась возня, и на сиденье взобрался Дан. Его щеки горели, а рот сжался в тонкую полоску. Он заговорил, не глядя на девушку:
— Госпожа, мой дом — твой дом. Буду рад, если ты поможешь мне своим даром. Софина… — запнулся Дан и продолжил, осторожно подбирая слова: — Софина никогда не бывала за пределами своей маленькой страны. Чужие обычаи для неё в диковинку. Будь снисходительна и не принимай близко к сердцу слова, которые могут вырваться у неё только по невежеству, а не из желания оскорбить…
Он окончательно запутался и смолк.
— Хотите, я поговорю с ней? — спросила Нош, хотя не горела желанием беседовать с особой, которая терпеть её не может. — Наверное, Софина думает, что это я причинила ей боль, хотя я просто лечила её рану. Ради её же блага.
— Правда, святая правда! — воскликнул Дан.
Некоторое время он молчал из боязни прикусить язык, потому что фургон немилосердно затрясло на выбоинах.
— Да, госпожа. Может, если Софина познакомится с тобой поближе…
Только тогда Нош догадалась, что северная невеста, видимо, приревновала к ней своего супруга.
Сама Нош ничего не знала об отношениях мужчин и женщин — как всё это происходит и какие существуют условности на этот счёт. Да, пожалуй, ей не следовало долго находиться наедине с Даном, когда они разбирали драгоценные камни.
Но купец был ей нужен! Чем больше девушка размышляла о Казгаре, тем сильнее убеждалась, что пытаться самой освоиться в незнакомом месте — чистое безумие. Но если в семье Дана назреет скандал из-за неё, караванщик наверняка возьмёт своё слово обратно, и Нош придётся убираться восвояси. Она ведь так и не научилась ладить даже с особами женского пола. В детстве у неё была подруга — Илда, а потом — только Дрин.
Конечно, когда Нош вступила в пору девичества, Дрин объяснила ей, что происходит с её телом. Девушка знала, что случается, когда мужчина разделяет ложе с женщиной. Но Дрин рассказывала обо всём просто, сухо излагая факты, — всё равно что читала по книге. В Братстве мятежники воспринимали её равнодушно, словно Нош была очередным парнем, который присоединился к отряду. Видимо, думали так:
