– Принесу жертву Сумеречному Отцу и сама проведу ритуал, – Эристо-Вет беззаботно улыбнулась, – собираемся, Дар-Теен.
… К несчастью, сборы затянулись. И двух резвых щеров им удалось купить только к вечеру – как назло, во всем Альдохьене не оказалось ни одного щера на продажу. Пришлось Дар-Теену отвалить немало золота синху, чтобы тот уступил им своих зеленых тварей. Так что выехали они далеко за полдень.
У ворот их нагнал торговец-кэльчу, на маленьком, но юрком щере.
– Да пребудет с вами благословение Хинкатапи, – вкрадчиво проговорил он, слегка пришепетывая, – слыхал я, в Хатран путь держите?
Ийлур досадливо поморщился, а Эристо-Вет, не подозревая ничего дурного, просто ответила:
– Да, в Хатран. А почему это тебя интересует, уважаемый?
– Я тоже еду в Хатран, – темные глазки кэльчу умоляюще перебегали с лица Эристо-Вет на лицо Дар- Теена и обратно, – неспокойно нынче на дорогах. Позвольте ехать с вами? Я… Я хорошо заплачу.
– Шейниров хвост, – с чувством сказала Эристо-Вет, – ну поезжай, Фэнтар с тобой. Только не докучай нам, не то останешься без языка.
Это означало, что на протяжении всей дороги им с Дар-Тееном придется старательно выбирать темы для разговора.
– Да наполнит Хинкатапи ваши кошельки! – с чрезмерной горячностью воскликнул кэльчу, – и что за времена настали? По дорогам шатаются, в городе шатаются… Вон, слышали, вчера прорицательницу убили?
– Что?..
Эристо-Вет покрепче вцепилась в седельную луку. А торговец взахлеб принялся рассказывать о том, что жила в Альдохьене некая Эльваан, известная прорицательница, и что вчера нашли ее голову…
– Ну, у нее совиный череп у входа висел. Так, чтобы внушить должное уважение, – тараторил кэльчу, – так вместо того черепа… ее голову… Страх-то какой! И на полу в доме надпись на элеанском, кто мог прочесть – поскорее оттуда ушли. Что там было, не знаю…
Дар-Теен, ловко управляя своим щером, поддержал ее под локоть. Прошептал:
– Да что с тобой?
– Я… была у этой элеаны… Со своими вопросами. – выдохнула ийлура, – что, побери меня Шейнира, происходит? Ин-Шатур, теперь Эльваан…
Он пожал плечами.
– Нам просто следует быть осторожными. Очень.
Глава 7
Ассасин Темного Храма
Город синхов вынырнул из-за узорчатой завесы джунглей столь внезапно, что Лан-Ар даже растерялся. Ведь казалось, что они все время брели по нехоженным местам, то прорубаясь сквозь колючую поросль акаций, то путаясь в повисших, словно волосы, лианах. А потом – раз! – и перед Лан-Аром выросла желтая стена, невысокая, с округлой кромкой и как будто слепленная из песка. Чуть поодаль, шагах в двадцати, в зелень джунглей вдавалась смотровая башня мягких очертаний с узким глазом единственной бойницы; была она немногим выше городской стены, и Лан-Ар в недоумении плечами пожал: толку-то с этой башенки?
Рядом, тяжело дыша, остановилась Нитар-Лисс. Ей, привыкшей проводить время в библиотеке Храма или же в седле щера, было тяжело с непривычки идти по лесу, даже налегке – Лан-Ар тащил на себе их единственный, а оттого несусветно тяжелый мешок.
– Ну, вот и пришли, – сказала ийлура, сдувая упавшую на глаза прядь, – осталось добраться до городских ворот.
Прихрамывая, она медленно двинулась вдоль стены, затем обернулась.
– Ты идешь?
– Здесь как-то слишком тихо, – нахмурился Лан-Ар, – не нравится мне это.
Нитар-Лисс беззаботно махнула рукой.
– Брось. Вокруг поселений синхов всегда тихо. Это тебе не свободные города в Диких землях. Пойдем же.
Лан-Ар только вздохнул. Темная ийлура, за которой он шел, сам толком не понимая зачем… Было видно, что она устала и едва держится на истертых в кровь ногах, и что все, о чем мечтает – это добраться до жилья, нормально поесть, полежать в горячей ванне с ароматическими травами, а после заснуть в мягкой и чистой постели. После нескольких дней перехода Нитар-Лисс имела крайне плачевный вид; лицо осунулось, похудело, и глаза, казалось, стали еще чернее и глубже. А исцарапанные руки так и светились синими жилками, с каждым днем становясь все прозрачнее и прозрачнее.
– Ну, пойдем, – проворчал ийлур и двинулся следом.
Очень вовремя, поскольку ковыляющая впереди Нитар-Лисс опасно покачнулась.
– Покровители… Голова закружилась, – выдохнула она, освобождаясь от поддержки Лан-Ара. И тут же добавила: – Все бы отдала за хорошую ванну!
Ийлур промолчал, все еще чувствуя на ладонях тепло ее легкого тела, а про себя подумал, что они выбрались из чащобы вовремя, поскольку слабеющая Нитар-Лисс в любую минуту могла слечь с лихорадкой, и тогда – все.
«Все? Тогда ты был бы свободен», – Лан-Ар смотрел на узкую спину идущей впереди ийлуры. Наверное, как раз спина у Нитар-Лисс и болела; ийлура то и дело хваталась за поясницу, а порой с ее губ слетал чуть слышный стон.
«Но я иду за сокровищами элеанов», – возразил сам себе Лан-ар. И тут же зло сплюнул под ноги. Какие, к Шейнире, сокровища? Пришла пора сказать правду хотя бы самому себе: он попросту тонул, как муха в меду, в бархатной черноте глаз этой женщины. Без надежды на взаимность, с глухой тоской в груди, которая больно перебирала щупальцами каждый раз, когда Нитар-Лисс опиралась на его руку.
Лан-Ар с наслаждением пил эту боль, как сладкий яд, как настойку из лепестков золотых роз – которая медленно убивает, но перед
«Дурак. Она выбросит тебя, как изношенное платье, когда ты станешь ей не нужен».
Ийлур вздохнул. В общем, возразить было нечего.
– Уфф. – Нитар-Лисс остановилась, растирая ладонью поясницу. Затем оглянулась на Лан-Ара и криво улыбнулась, – нужно будет принести жертву Темной матери, иначе завтра я не поднимусь с кровати.
Поймав недоумевающий взгляд Лан-Ара, она мотнула головой.
– А, да что там… Пока я приношу жертвы Шейнире, она позволяет мне ходить… Когда-нибудь расскажу, как было дело.
… К полудню они достигли ворот, а заодно и единственной в этих местах дороги. Здесь Лан-Ар наконец ощутил, что подходит к городу: душераздирающе скрипела выезжающая телега, стрекотали синхи, порыкивали щеры. Два синха в темно-синих альсунеях вышли из города и отправились куда-то пешком, оставляя в пыли отпечатки когтистых лап, затем вдогонку поспешило еще одно дитя Шейниры, уже в коричневой альсунее с яркой вышивкой по подолу.
– Посвященный, – только и заметила Нитар-Лисс, – интересно, куда это они направились… Ну да ладно. Следуй за мной.
Выпрямившись, она решительной поступью выбралась на дорогу, подождала, пока отчаянно дребезжащая и скрипящая телега с запряженным в нее щером освободит проход… И тогда на них обратили внимание.
Как из-под земли на дороге вырос сутулый синх в чистой альсунее. Капюшон был отброшен за спину, мелкие чешуйки масленисто поблескивали на солнце. Глаза – круглые и желтые, точно золотые монеты – казались холодными и лишенными какого бы то ни было выражения.
«Ну вылитая ящерица», – невольно подумал Лан-Ар, – «только хвоста не хватает».
Синх почтительно поклонился Нитар-Лисс и между ними завязался тихий разговор на общем, из которого ийлур понял только два слова: «голова» и «охотник». Нитар-Лисс недобро усмехнулась. Кивнула на Лан-Ара и что-то прострекотала – уже на языке детей Шейниры. Синх причмокнул губами, как будто ему только что предложили соленого тритончика, затем опять поклонился, и, сделав знак следовать за ним, потрусил в город.
