– О Боже, что теперь с ними будет? И я тоже виновата, потому что знала, что Дженсон плохой человек и слышала его угрозы, но ничего не сделала…
Кристиан положил ей руку на плечо.
– Нет, Кейт, в этом нет твоей вины. Виноват Дженсон, и только он один. Дженсону все сходило с рук, потому что он был сыном эсквайра, почти дворянином, как выразилась миссис Уикет.
– Но ведь и Салли не из простых. – Кейт на мгновение задумалась, что-то припоминая. – Я случайно узнала об этом в день приезда: иногда слуги ведут себя очень неосмотрительно, думая, что они одни. Салли – дочь баронета и горничной, но отец, конечно же, не признал ее и сразу вышвырнул мать с ребенком излома. Впрочем, чему удивляться: высокородные господа все такие, думают только о своих собственных удовольствиях, пользуются бедняками, а потом выкидывают их, точно отбросы.
Кристиан поморщился – ему определенно не нравился такой поворот в их беседе.
– Ну, это как сказать…
– Да сплошь и рядом такое происходит, поверь. Разве тебе от этого дурно не делается?
– Нет, но…
– Я знаю, Кристиан, в душе ты джентльмен, и ты тоже наверняка видел подобные вещи раньше. – Кейт передернуло. – Аристократия только берет и берет, и все равно им все с рук сходит. Они всегда знают, что в любом случае легко отделаются. Вот, к примеру, друг моего брата – младший баронет, тот самый, которому брат хотел продать меня. Этот негодяй считает, что я должна радоваться, раз он положил на меня глаз. Отвратительный тип, сказать по правде, ничуть не лучше Дженсона. – Кейт снова передернуло. – Вот мне и пришлось сбежать из дома, а потом стать «мистером Кейденом».
– Ты, конечно, не выйдешь за него?
– Конечно, нет. – Кейт с трудом перевела дыхание. – Но ты, слава Богу, другой. Спасибо тебе за поддержку, ты так добр.
Глаза Кристиана потемнели.
– Назови мне их имена.
– Сомневаюсь, что нам придется столкнуться с ними.
– Это не важно. Назови мне их имена!
Кейт вдруг заметила, что Блэк с трудом цедит слова.
– Кристиан?
– Ты не выйдешь за этого баронета, и не важно, чем угрожал тебе брат.
Кейт провела рукой по его плечу, пытаясь успокоить. Это помогло. Немного.
– Очень мило с твоей стороны, но, попадись я ему, он просто применил бы силу, и ты бы ничего не смог поделать. Баронет есть баронет. Мой брат посадит меня под замок, если мне не удастся продержаться еще несколько дней.
Внезапно Кристиан расслабился, и на его лице появилась недобрая усмешка.
– Что ж, посмотрим. Если у них хватит глупости появиться рядом с тобой до того, как ты сможешь получить наследство, они очень об этом пожалеют.
– Наследство не слишком большое, для солидного человека так, сущие крохи. И все же деньги есть деньги, как любит повторять мой брат. Что до меня – я вполне смогу прожить на них и, может быть, даже обзавестись собственным домиком с садом, где не будет никаких часов с боем. – Кейт невольно вздохнула.
– Я куплю тебе домик с садом и с бесшумными часами, так что тебе больше не нужно будет бояться их звона.
Кейт напряженно посмотрела на него:
– Кристиан, нельзя разбрасываться такими обещаниями.
– Ты права. Я и не буду разбрасываться, а просто куплю его.
– Но…
Негромкий стук прервал их спор, и как только Кристиан открыл дверь, Элиас радостно сообщил:
– Дилижанс прибудет через полчаса, сэр. Вам заказывать место?
– Подожди. Не сбегаешь ли ты в «Зеленую жабу»?
Элиас сначала растерялся, но затем все же согласился сходить в другую гостиницу, и Кристиан, описав своего кучера, вложил ему в руку монетку.
Кейт растерянно наблюдала за его действиями, но Блэк лишь покачал головой.
– Теперь мне нужно поговорить с Уикетами и все уладить. Ты спустишься со мной вниз?
Кейт растерялась, она никак не могла понять, что задумал Кристиан.
– Пожалуй, я все же останусь: мне надо немного прийти в себя.
– Как пожелаешь. Я вернусь минут через пятнадцать. – Кристиан не спеша вышел. Теперь ему предстояло решить нелегкую задачу: он легко обманул Кейт, а вот распутать этот клубок было делом куда более трудным. Он уже не мог оставить все как есть, потому что хотел Кейт, хотел быть вместе с ней. Вот только он понятия не имел, как теперь выстраивать честные взаимоотношения, и у него осталось меньше часа, чтобы признаться ей, что он не самозванец, а настоящий граф. Если он этого не сделает, дальнейшие события все равно откроют ей правду.
