– Нет, придурок, – лакей фыркнул, – это приказ самого маркиза. А теперь – прочь с дороги.
– И не подумаю. – Том прищурился. – Я подчиняюсь только приказам графа. А теперь вам придется отпустить мисс Кейт.
– Пошел прочь, болван! – Лакей угрожающе оскалился, но Том не двинулся с места.
– Советую немедленно отпустить мисс Кейт.
– Убирайся с дороги!
Однако вместо того, чтобы отойти в сторону, Том неожиданно сделал два шага вперед, и его кулак, мелькнув над ее головой, врезался в челюсть ее обидчика.
Почувствовав, что никто ее больше не держит, Кейт порывисто обняла Тома.
– Ну что вы, мисс Кейт! – Том сконфузился и опустил глаза.
– Спасибо тебе за то, что спас меня!
– Еще не спас: нам надо поскорее уходить отсюда, а то маркиз нас найдет, и тогда…
Кейт кивнула: она отлично понимала, что тогда произойдет.
– Ох, подожди, дневник Энтони! Он все еще в доме.
– Простите, но мы не можем вернуться туда.
– Еще как можем! Вы знаете, где у них прачечная?
– Да, в передней комнате в крыле для слуг, но там их сотни, и мы не сможем одолеть всех.
Мгновение подумав, Кейт подтолкнула своего спасителя в сторону конюшни.
– Ты прав. Отправляйся пока туда, только сначала помоги мне развязать тесемки, чтобы я могла снять платье.
– Что?
– Ну пожалуйста…
Том с каменным лицом сделал то, что она просила.
– Всего десять минут, Том. Если я не вернусь через десять минут, уезжай вместе с Салли без меня. – Произнося эти слова, Кейт поспешно направилась в сторону черного входа и вскоре нашла прачечную. Схватив не слишком свежую одежду, в которой обычно ходят горничные, она забежала за стоявшую неподалеку ширму и сменила свое платье на неприглядный наряд служанки. Затем, взяв шляпку, она плотнее надвинула ее на лоб. Теперь оставалось лишь молить Господа о том, чтобы никто не стал к ней приглядываться слишком внимательно.
Стараясь вести себя естественно, Кейт размеренным шагом двинулась вдоль коридора, потом повернула в холл. Если фортуна окажется на ее стороне, она войдет в кабинет, заберет дневник и улизнет с ним прежде, чем маркиз что-нибудь заметит. Если же нет, это будет лишь означать, что она сваляла дурака.
Увидев поднос с чаем, Кейт не раздумывая взяла его и быстро пошла по коридору.
Отец часто говорил ей, что если она когда-нибудь совершит глупость во имя любви, то уже может считать себя счастливой, потому что лучше быть глупой и влюбленной, чем просто глупой.
Вскоре Кейт остановилась перед дверью маркиза и негромко постучала.
– Войдите. – Маркиз стоял лицом к окну – руки сложены за спиной – и осматривал свои владения в полной уверенности, что все идет согласно его плану.
– Чай, ваша светлость, – пролепетала она и потупила взор.
– Поставьте на стол и уходите.
Кейт направилась к столу и тут заметила на письменном столе дневник Энтони. Взгляд лихорадочно заметался по комнате и остановился на другой тетради на маленьком столике. Конечно, это не была точная копия дневника, но переплет темный, дорогой, и размер тот же. Сразу маркиз вряд ли заметит подмену, а когда заметит, будет уже слишком поздно.
Кейт осторожно протянула руку, затем поставила поднос на стол и проворно осуществила подмену. Похоже, на этот раз удача была на ее стороне.
– Подождите!
Кейт замерла, приготовившись к бегству, каждый мускул ее напрягся.
– Передайте управляющему, пусть заглянет ко мне, как только вернется.
– Да, милорд, – выдохнула она.
– А теперь убирайтесь.
– Да, милорд. – Никогда в жизни она не была так счастлива, исполняя приказ.
Поспешно спустившись по лестнице, Кейт выудила свою одежду из корзины с грязным бельем и, не тратя времени на переодевание, кинулась к конюшне, чтобы присоединиться к Тому, Бенджи и Салли; она от всей души надеялась, что они не уехали без нее.
Подходя к своей комнате в Роузвуде, Кристиан тяжело вздохнул. Встреча с Энтони оказалась не из легких, и он с усмешкой вспомнил: все, чего ему хотелось совсем недавно – забраться с Кейт в постель и никогда из нее не вылезать.
Увы, теперь это вряд ли возможно. Только не здесь. К тому же он не знал, как сможет оправдаться
