самолет и отправиться в точку высадки, откуда рукой подать до сухогруза «Эльдорадо». Дело было только за приказом из Белого дома.
Но Белый дом тянул. Там опасались силовых решений и до последнего пытались спасти положение дипломатическим путем.
«Эльдорадо» приближался к африканским берегам, а чертовы штатские крысы из Госдепартамента никак не могли покончить со своей говорильней и предоставить армии возможность решительных действий.
А между тем дипломаты оказались в тупике.
Перуанцы пошли на принцип и ни под каким соусом не соглашались скрытно выдать профессора Лемье американским властям. А затеять открытое судебное разбирательство означало вляпаться в такой скандал, по сравнению с которым кража спутника «Янг Игл» показалась бы мелкой неприятностью.
Тем временем генерал Дуглас метал громы и молнии в бункере на авиабазе «Флеминг», требуя немедленно представить пред его светлые очи этого треклятого профессора — единственного человека на свете, который может вернуть американскому военному ведомству контроль над треклятым спутником.
Макферсону между тем вовсе не хотелось отдавать профессора с его тайнами в руки Дугласа. У него была совсем другая цель.
О ней он поведал лишь нескольким единомышленникам, встретившись с ними на борту фешенебельной яхты в море, неподалеку от Сан-Франциско.
Выслушав план Макферсона, некто в форме адмирала ВМС США сказал негромко, но веско:
— Думаю, я смогу это сделать. Но лишь в том случае, если вы сумеете управиться быстро. Времени у нас будет очень мало.
— Времени у нас будет достаточно, если мы сымитируем гибель лодки. Более чем достаточно.
— Но в этом случае у меня будут очень серьезные проблемы, — заметил адмирал.
— Если у нас получится, то ручаюсь, что ни у кого из здесь присутствующих проблем не будет. И наоборот — если у нас не получится, то проблемы будут у всех.
76
— Нет, я категорически не рекомендую тебе сходить на берег в таком виде. Во-первых, там будут ребята из теленовостей, а у них знаешь какая цензура на этот счет… А во-вторых, там может быть твоя мама.
Прямо скажем, выглядела мама как раз так, как положено порядочной полинезийке бальзаковского возраста — то есть что-то вроде борца сумо, причем супертяжеловеса. А ведь в молодости была такой красавицей!
Хелен Ларсен в белых штанах, но все еще с голой грудью и босиком, пыталась убедить Аору Альтман, что ей не стоит выходить к восхищенной толпе встречающих в чем мать родила. Аора в свою очередь высказывала мнение, что мужская матросская одежда будет выглядеть на ней нелепо, а никакой другой на борту «Ориона» нет.
— А насчет моей мамы не беспокойся. Я не удивлюсь, если она сама придет меня встречать именно в таком виде.
Это Аора, конечно, несколько преувеличивала. У ее мамы были не те габариты, чтобы нагишом выходить на берег встречать беспутную дочь из дальних странствий.
— Ты глупая, — заявила в ответ на эти доводы разумная Хелен. — Мы, в конце концов, не девочки из стриптиз-кабаре. Я согласна ходить голой перед маленькой компанией матросов флота и офицеров ВВС, но перед журналистами и официальными лицами мы должны держать марку. Мы же все-таки экипаж плота «Хейердал».
— Вся одежда на этом судне мне велика. Хорошо тебе — вымахала под два метра. А мне прикажешь наряжаться чучелом?
— Ты можешь спокойно конфисковать простыню, оторвать пару лоскутов и обмотаться ими. Получится как раз ваша национальная одежда.
— Много ты понимаешь в нашей национальной одежде.
— Много! — отрезала Хелен. — Я по специальности этнограф, не забывай об этом.
— Мне наплевать, кто ты по специальности, — дружелюбно сообщила Аора.
— А еще ты можешь надеть тельняшку Долговязого Ленни. Она тебе как раз все прикроет. И будет смотреться как экстравагантное платье.
Аора в сердцах топнула ногой, бросила взгляд на тельняшку Ленни, которую Хелен держала в руках, молча повернулась к подруге спиной и стала рвать на части ее простыню.
Простыня была казенная и принадлежала военно-морским силам США, но военно-морские силы не стали предъявлять Аоре никаких претензий, когда она вышла на палубу, завернутая в половину этой постельной принадлежности.
Полинезийка выглядела в этом наряде еще соблазнительнее, чем вовсе без одежды. Во всяком случае, матросы «Ориона» наперебой стали назначать ей свидания и в конце концов вынудили девушку взмолиться:
— Ребята! Я, конечно, нимфоманка, но не до такой же степени!
Это заявление распалило ребят еще больше, но уже приближался берег, и матросам пришлось разбежаться по своим местам, чтобы как следует провести швартовку.
Весть о том, что «Орион» спас путешественниц с «Хейердала», распространилась весьма широко. Сначала предполагалось, что корабль придет, как обычно, в Пирл-Харбор, а оттуда девушки отправятся куда захотят — например, встречаться с журналистами, поклонниками, друзьями и родственниками. Однако губернатор штата Гавайи сам, между прочим, наполовину полинезиец, лично настоял, чтобы «Орион» прибыл непосредственно в Гонолулу, столицу штата, и чтобы ребят с корабля тоже чествовали как героев.
Генерал Дуглас рвал и метал, требуя незамедлительно доставить к нему офицеров ВВС Рафферти и Линдсея, спасшихся на том же плоту и том же корабле. Ему не терпелось допросить их, каким образом произошла авария с самолетом, не замешан ли в этом профессор Лемье или экипаж лайнера и не способствовали ли офицеры из свиты профессора тому, что Лемье оказался на перуанском судне.
Но против славы не попрешь, и авиаторов, уже представленных губернатору Каханамоку, не стали срывать с торжественных мероприятий, а потом одного из них и вовсе потеряли.
Наутро после торжеств Харви Линдсей был отправлен на материк один. На поиски итало-индейца Рафферти были выделены нешуточные силы военной и гражданской полиции, но на Гавайях слишком много укромных мест. Когда оказалось, что другой героини вчерашнего дня, Аоры Альтман, тоже нигде нет, все отлично поняли, в чем дело, и губернатор Гавайев лично стал звонить министру обороны США, чтобы отвратить нависшую над Рафферти угрозу сурового наказания.
— Ребята столько пережили за эти дни. Они устали, буквально измождены. Надо дать им отдохнуть и прийти в себя, а потом уже подвергать допросам.
— Эти ребята выполняли особо важную сверхсекретную миссию, — парировал министр. — Миссия, между прочим, сорвалась, и мы должны как можно скорее узнать почему.
Но сам министр уже прекрасно понимал, что наказать Рафферти за самовольную отлучку нет никакой возможности. Слава о его чудесном спасении и героическом поведении — это когда он в шторм несколько часов удерживал беднягу Харви, оставшегося без парашюта, без спасательного жилета и с поврежденной ногой, уже разнеслась не только по Соединенным Штатам, но и по всему миру, а наказывать героев не принято.
Нашли утонувшую в море любви парочку только когда вспомнили, кто у Аоры папа. Интересно, что мама ее про это ни словом не обмолвилась, когда у нее спросили, где может пропадать ее дочка. Зато вертолетчик с «Ориона», которому Аора в кратких перерывах между сексом в подробностях изложила причудливую историю своего рождения, по собственной инициативе доложил об этом компетентным органам. Хотел ли он досадить сопернику или просто выполнял долг хорошего солдата, осталось неясным, но только когда выяснилось, что папа героини океанских путешествий работает сторожем в яхт-клубе,
