точно, сбежал. Долечусь в медсанбате...
До самого конца войны Рапопорт воевал в нашем корпусе, всегда - в передовых отрядах, всегда - лицом к лицу с врагом. Сейчас Иосиф Абрамович ведет большую научную работу в институте биологии Академии наук СССР. У него уже много учеников. Скажи им, что строгий их наставник некогда мчался на броне самоходки, вел за собой атакующий батальон, швырял гранаты в наползающий 'тигр' - ведь, наверное, не сразу поверят. Лишь три ряда орденских колодок да черная повязка на левом глазу напоминают о боевом прошлом доктора биологических наук И. А. Рапопорта.
Линия 'Маргарита'
Новая задача, графически изображенная на карте, которую привез нам офицер связи, сводилась к перегруппировке вправо и взятию города Эньинга. Затем в прорыв предполагалось ввести танковый корпус генерала П. В. Говоруненко.
Ближе других к Эньингу находилась 7-я дивизия. Она и должна была выполнить задачу. Мне понравилась уверенность полковника Дрычкина. 'Город Эньинг будет взят!' - ответил он, когда получил боевой приказ.
В ночь на 7 декабря дивизия взяла город. Очень хорошую поддержку при этом оказала наша авиация. Находясь на наблюдательном пункте дивизии, группы наведения 17-й воздушной армии весьма точно наводили свои самолеты на указанные цели.
Отбив контратаки танков противника, поддержанных артиллерией, минометами и авиацией, 7-я и 80-я дивизии овладели также крупными населенными пунктами Лешпень и Балатонфекаяр. В этих боях гвардейцы подбили девять танков и взяли в плен около сотни солдат и офицеров.
Нельзя не вспомнить тут и про наши ошибки. Они, правда, не обернулись никакими осложнениями. А могли бы! Увлеченные быстрым продвижением, мы, командиры 21-го, 6-го и 20-го корпусов, три соседа, как-то позабыли о необходимости поддерживать личный контакт. За целую неделю боев ни разу не встретились. То же - и у командиров дивизий. И вот результат - однажды мне пришлось проехать около трех километров, не встретив ни единого солдата между левым флангом 69-й дивизии и правым - 7-й дивизии.
Местность, по которой мы наступали, была насыщена такими искусственными сооружениями, как каналы и водохранилища. Отсюда разные неожиданности. Траншею, занятую в районе Балатонфекаяр, нашим солдатам вскоре пришлось покинуть. Она была соединена с каналом, и отходящий противник пустил в нее воду. Контратака ему удалась, хотя сам он в траншею, конечно, не вернулся.
Наше командование не стало вводить в прорыв танковый корпус, так как в ходе боя выяснилось, что за этим рубежом начиналась линия 'Маргарита'. Эту оборонительную линию гитлеровцы создавали заблаговременно силами инженерно-саперных частей и местного населения с целью прикрыть Будапешт с юга.
В самые сжатые сроки, скрытно 4-я гвардейская армия произвела перегруппировку. Наш корпус сдал свою полосу соседу и ночными маршами, двигаясь параллельно фронту, к утру 16 декабря сосредоточился юго-восточнее Секешфехервара.
Служебное совещание перед наступлением на этот раз было многолюдным. Помимо руководящего состава управления корпуса и его дивизий присутствовали старшие офицеры шести артиллерийских и минометных бригад, нескольких артиллерийских и минометных полков и штурмовых саперных батальонов.
Я доложил товарищам, что согласно решению командующего фронтом наша армия 20 декабря переходит в наступление на перешейке между озерами Веленце и Балатон. Главный удар наносит наш корпус. Предстоит прорвать линию 'Маргарита' на узком 5-километровом участке и затем овладеть городом Секешфехервар.
Соседние с нами корпуса, справа - 31-й, слева - 135-й, примут участие в этом ударе смежными с нами флангами.
Первая полоса обороны противника состояла из двух позиций, пяти сплошных траншей и занимала в глубину до восьми километров. Участок прорыва обороняли части 23-й пехотной и 23 -й танковой дивизий противника.
Вторая полоса обороны опиралась на мощный опорный пункт - город Секешфехервар. И наконец - третья полоса, которую мы встретим в 20-25 километрах отсюда.
Разведотдел армии снабдил нас подробной схемой огневой системы врага вплоть до отдельных минометных и пулеметных точек. Очень хорошо поработали все виды разведки!
Сил и средств для выполнения задачи у корпуса было достаточно. Впервые в боевой нашей практике мы сможем создать плотность огня более чем 170 стволов на километр фронта. Кроме того, за нами будет готов к действиям 7-й механизированный корпус - подвижная группа для ввода в прорыв на второй день наступления.
Местность впереди равнинная, с некоторым понижением в сторону противника. Пригород Секешфехервара расположен на господствующих высотах, что тоже следовало ВЕЯТЬ в расчет.
Сообщив собравшимся товарищам еще некоторые необходимые сведения, я сказал, что о часе 'Ч', т. е. времени начала наступления, они узнают дополнительно.
Всю работу по подготовке прорыва мы провели в сжатые сроки, за двое суток. Командующий армией генерал Захаров собрал нас близ господского двора Бельше (так назывался этот пункт на карте), выслушал доклады о готовности и, совсем было распрощавшись, вдруг вернулся. Отозвав меня в сторону и глядя мне в глаза, он сказал:
- Трудно, но сделаешь... Прорвешь оборону и возьмешь Секешфехервар. Так?..
Я понимал его состояние. Громадной важности задача стояла перед нашей армией. Выполним ее, прорвем линию 'Маргарита' - окружение будапештской группировки фашистских войск будет предрешено. Не выполним - борьба за Венгрию может затянуться на неопределенное время.
- Товарищ командующий, - сказал я, - если данные о противнике, особенно о его огневых средствах, правильные и мы их подавим, за остальное будьте спокойны. Гвардейцы не подкачают.
- Хорошо, что уверен. Желаю успеха. До свидания... в Секешфехерваре!..
Дивизии первого эшелона заняли исходное положение, бесшумно сменив находившиеся здесь части 31-го корпуса. Артиллеристы и минометчики встали на огневые позиции. Они сумели провести пристрелку, не усиливая режима огня, к которому привык противник в предыдущие дни.
За несколько часов до часа 'Ч' на наблюдательный пункт корпуса прибыла оперативная группа офицеров ид поддерживающих авиационных полков.
По соседству с нами - наблюдательный пункт генерала Захарова. От него дали прямую связь к командирам дивизий, наступающих в первом эшелоне, на главном направлении.
Секундная стрелка отсчитывает последние, самые томительные минуты. Сотни командиров - взводных, ротных, полковых, дивизионных и корпусных смотрят сейчас на часы. А связисты и радисты, вслушиваясь в шорохи, смотрят на командиров. Тишина...
10.10 утра. Командарм роняет негромко слово. Молнией мчится оно по проводам, только оно господствует в эфире. Взвились, брызнув разноцветными огнями, ракеты, и тяжкий гул тысячи орудий придавил землю.
Артиллерийская и авиационная подготовка продолжалась час и пять минут. Оборону противника заволокло дымом.
- Товарищ Федоров, - говорю нашему начарту, - узнайте, как оценивает огонек пехота?
- Мне уже сообщили: наша пехота довольна.
- Посмотрим, что скажут пленные, - добавляет заместитель по политчасти полковник Чиковани.
В последние десять минут артиллерия и авиация накрывают огнем всю глубину вражеской обороны. Затем - новый сигнал. На командном пункте оживление - отдаются команды на перенос огня и атаку.
В 11 часов 15 минут гвардейцы с исходного рубежа, на который выдвинулись еще в период артподготовки, бросились вперед. Молодцы - дружно поднялись! Самоходки тоже вышли из укрытий и обгоняют пехоту.
- Идут здорово! Как на учениях, - говорит кто-то. Поступают первые доклады.
Командир 5-й дивизии:
- В первую траншею ворвались!
Командир 80-й дивизии:
- Мои уже в первой траншее!
- Очень хорошо. Вижу! Двигайте в дело вторые эшелоны. Будьте готовы отразить контратаки, - отдаю я очередное распоряжение.
Бой развивался нормально. Однако часа через два мы почувствовали, что противник приходит в себя.
- Подходим к восточному пригороду Секешфехервара. Не менее двадцати танков противника и до трех батальонов пехоты контратакуют мой левый фланг, - сообщает командир 5-й дивизии. Командир 80-й дивизии:
- Полтора десятка танков и до полка пехоты, поддержанные артминогнем, перешли в контратаку на мой правый фланг. Наступление приостановил. Готовлю огонь...
Командующий артиллерией корпуса сосредоточил огонь своих средств на контратакующем противнике. Вызываем авиацию. Позже стало известно, что гитлеровцы ввели в бой второй эшелон - танкистов 23-й танковой дивизии и пехоту.
Темп наступления снизился. Бой то здесь, то там принимает затяжной характер. В этот день, прорвав оборону противника, мы смогли продвинуться лишь на шесть-семь километров.
Когда я доложил генералу Захарову итоги, он, естественно, был недоволен. Спросил, что я предпринимаю, чтобы выполнить задачу.
- Товарищ командующий, суть решения в том, чтобы захватить восточный пригород Секешфехервара. Ключ к успеху - здесь. Пригород расположен на высотах. Заняв его, мы будем хозяевами положения, - ответил я, учитывая реальную обстановку.
С утра наступление возобновилось. Очень сильные контратаки пришлось выдержать нашим частям во второй половине дня. Противник бросил в бой оперативный резерв - 3-ю танковую дивизию, направив ее в стык 31-го и нашего корпусов.
В свою очередь генерал Захаров двинул вперед 7-й механизированный корпус - несколько правее нашей полосы, с тем чтобы его бригады не
