другу и не имели возможности, рассыпавшись, как на равнине, нагнать ее. Если Анджелине удастся, опередив их, добраться до дома, поднять на ноги тетю или даже слуг, вполне может быть, что принц сдастся и оставит ее в покое. Вообще-то Анджелина предпочла бы вернуться в дом тихо, не показываясь на глаза слугам, если бы это было, конечно, возможно. Но поскольку сейчас это явно невозможно, она должна любым путем расстроить коварные замыслы человека, осмелившегося держать ее в заточении.
Сучья и ветви задевали ее, когда она проносилась мимо густых голых деревьев. Ее волосы в стремительном полете зацепились за сук, и Анджелину так дернуло в седле, что она чуть не упала — большая прядь каштановых волос, оторвавшихся почти у корней, осталась висеть на кончике вернувшейся в свое прежнее положение и все еще покачивающейся ветки. Юбки Анджелины намокли от пены, выступившей на тяжело вздымающихся боках мерина. Она продолжала увещевать его, и он, напрягая все силы, мчался вперед, раздувая ноздри и почти не касаясь стремительными копытами земли.
Наконец, за деревьями мелькнул огонек. Это был особняк де Бюи, расположенный в окружении садов. Перед крыльцом стояла легкая коляска, голубое пятно мелькнуло в окне гостиной, но Анджелина едва ли заметила все это. Она натянула поводья, когда конь вступил на россыпь измельченных устричных раковин, устилавших подъездную площадку перед парадным подъездом дома. Перекинув ногу через седло, Анджелина легко соскользнула с лошади, спрыгнув на землю. Со стороны леса показалась цепочка всадников, они скакали молча, быстро приближаясь.
Сжав зубы, Анджелина бросила на них один-единственный взгляд и тут же, подхватив юбки, побежала вверх по ступеням, через просторную веранду к ярко-освещенному фонарями парадному входу.
Дверь в доме обычно не запирали, пока вся семья не отправится спать. Анджелина взялась за бронзовую ручку, и высокая тяжелая дверь подалась. Из салона, расположенного налево, доносились голоса, и она устремилась в этом направлении, слыша топот копыт на дороге, ведущей к особняку, и резкие отрывистые команды Рольфа.
Из глубины дома, шаркая ногами, появился высокий седовласый негр — старый дворецкий мадам де Бюи. Когда он увидел Анджелину, на его лице отразилось полное замешательство, перешедшее в возмущение и ужас при виде ее испачканного платья, одетой поверх него мужской, большой не по размеру, рубашки и растрепанных волос.
— Мамзель Анджелина!
— Где моя тетя?
— В гостиной, мамзель, но вам нельзя туда в таком виде. У нее… — Анджелина, не дослушав, быстро повернулась к двери, ведущей в гостиную, распахнула ее и переступила порог.
Просторная комната, предназначенная для приема посетителей, была обставлена с ненавязчивой роскошью — французская мебель на гнутых ножках, с бархатной обивкой и парчовые шторы. По стенам висели зеркала в позолоченных рамах, а над ними помещалась позолоченная лепнина, изображавшая стилизованные цветы; зеркала перемежались декоративными экранами, расписанными в стиле Ватто и пасторальными полотнами в стиле Фрагонара. На многочисленных сияющих полировкой столиках стояли безделушки из бисквитного фарфора, начищенного серебра и хрусталя.
Ее тетушка сидела на диване, одетая для ужина в платье из серого люстрина, на голове ее был тюрбан из такой же ткани с черными лентами. Она была погружена в разговор с Андре Делакруа, который был одет в вечерний костюм и выглядел очень элегантным и привлекательным. Вежливо улыбаясь в густые усы, он стоял у камина, опершись одной рукой о мраморную каменную полку, а в другой молодой человек держал бокал, наполненный рубиново-красным бургундским вином.
Когда мадам де Бюи повернула голову, на ее лице было написано сильнейшее раздражение от бесцеремонного вторжения в ее апартаменты. Когда же она узнала свою племянницу, лицо ее окаменело и покрылось мертвенной бледностью.
— Анджелина… — еле вымолвила она.
— Анджелина! — Андре так резко выпрямился, что вино из его бокала плеснуло на мрамор каминной полки, окрасив ее в цвет крови.
На большее у них не хватило времени. Принц и его люди были уже у парадной двери, петли которой громко заскрипели, когда ее сильным рывком распахнули настежь. Послышались робкие протесты старого дворецкого и вот уже Рольф во главе своей свиты ворвался в гостиную остановившись позади Анджелины. В руках каждый из них держал наготове заряженный пистолет, зияющие черные дула длинных стволов были в упор направлены на присутствующих.
Рольф окинул гостиную быстрым взглядом, затем подошел к Анджелине и обхватил ее рукой за талию небрежным хозяйским жестом. Со стороны могло показаться, что он просто положил ей руку на пояс, но Анджелина чувствовала стальной обруч его хватки.
— Обыщите дом, — распорядился принц и посмотрел вслед Леопольду и Освальду, которые быстро зашагали прочь выполнять приказание. Затем он обратил все свое внимание к хозяйке дома, поклонившись ей довольно небрежно и, во всяком случае, совершенно неучтиво.
— Мадам де Бюи, насколько я понимаю? Желаю вам доброго вечера!
— Что… что все это значит? — спросила пожилая дама, медленно вставая с дивана.
— Минутное беспокойство, это ненадолго. Не принимайте слишком близко к сердцу.
— Не смейте… — но тут мадам де Бюи взяла себя в руки, обращаясь к принцу вновь тоном, полным достоинства и высокомерия. — Я хотела бы знать, чем обязана, удостоившись чести столь внезапного вашего визита?
— Наверняка вы догадываетесь, чему именно обязаны… Особенно после того, как ваша племянница провела последние несколько дней в моем обществе.
Андре не отрывал темно-карего взгляда от лица Анджелины. Но услышав слова принца, он повернулся к мадам де Бюи, недоверчиво глядя на нее.
— Но вы же говорили, что Анджелина больна? Каждый раз, когда я приходил справляться о ней, вы говорили…
— Я вынуждена была прибегнуть ко лжи, ради ее же спасения, чтобы защитить ее доброе имя, что, как я вижу, теперь уже становится совершенно бесполезным.
— Вы подразумеваете, — произнес Андре, и кровь бросилась ему в лицо, окрасив смуглую кожу в багровый цвет, когда он повернулся к Рольфу, — что она все это время была вместе с этим человеком?
Рольф улыбнулся и, все еще не отрывая синего выразительного взгляда от мадам де Бюи, бросил Андре слова, полные злой иронии:
— О, уверяю вас, не по своей воле…
Андре резко повернул голову к мадам де Бюи:
— И вы ничего не предпринимали? — возмущенно спросил он.
— Вы не поняли до конца ситуацию, — возразила та.
— Так объясните ее, — предложил Рольф. — Скажите ему, как вы бросили на произвол судьбы нежную юную девушку, предоставив ей самой спасать себя — или разжалобив меня своей невинностью или попытавшись бежать, что она и сделала сегодня вечером. Вот почему мы здесь.
Анджелина в это время попыталась слегка оттолкнуть свободной рукой его от себя, но принц перехватил ее запястье и сжал его в своих пальцах.
Мадам де Бюи застыла, онемев, ее грудь тяжело вздымалась, а глаза горели лютой ненавистью. Было слышно, как наверху люди принца проводили обыск, топая тяжелыми сапогами в комнатах верхнего этажа.
Андре двинулся в сторону Рольфа.
— Я прошу вас отпустить Анджелину!
— Даже если бы я хотел этого — а я не хочу — я был бы вынужден отказать в вашей просьбе.
— Я настаиваю!
Рольф как-то странно взглянул на него.
— Вы же умный человек Делакруа, и любезный к тому же. Я понимаю, ваш долг велит вам вступиться за прекрасную девушку, но вы не знаете, в какое дело вы вмешиваетесь. Я от всей души советую вам обуздать свой порыв. Ведь самоконтроль и сдержанность — это тоже добродетели.
Произнеся эти слова вкрадчивым голосом, принц указал взмахом длинных ресниц на свой главный, самый убедительный довод. Андре тоже взглянул на пистолет в руках Рольфа. Его лицо окаменело, как
