Борк не сразу понял, что он имеет в виду.
— Револьвер пропал, — уныло произнёс он.
— Алиса?
— Ушла.
— Так. Угадай, что тут у меня.
Соргенфрей помахал фотоаппаратом. Борк, уже едва державшийся на ногах, сказал:
— Камера.
— А угадай, что в ней.
Борк обеими руками опёрся о спинку плетёного кресла.
— Фотографии. Чертовски забавные фотографии. Там можно увидеть трех человек. Один из них очень похож на мёртвого. Двое других поднимают его и несут.
Борк молчал.
— Боже, как здесь неприбрано! Кровищи везде! Могу я высказать предположение? Тот человек был из датской уголовной полиции. Ну, что же, мы все делаем ошибки — так или иначе. А теперь я начинаю думать, что с тем человеком произошла небольшая автокатастрофа. Может быть, его машина загорелась? Ну, конечно, мы все трое думаем примерно одинаково.
Соргенфрей поднялся.
— Приятель, тебе бы поспать. Я просто подумал, что надо тебя ввести в курс событий, чтобы ты не делал больше ошибок. Чем больше человек знает, тем меньше он совершает глупостей, ты согласен? Ну так вот, я уже не собираюсь тебя убивать. Кто знает, может быть, ты ещё станешь для меня источником доходов. Знаешь, что я сделал? Просто ходил в дюнах, ждал, когда прояснится голова. Потом я услышал выстрел, случайно стал свидетелем маленькой мелодраматической сценки, которую просто нельзя было не сфотографировать. Тут уж у меня голова мгновенно прояснилась.
Соргенфрей поднялся и пошёл к двери — ни разу при этом не поворачиваясь к Борку спиной.
— Слушай, я не думаю, что ты выпутаешься. Надо было нам с самого начала держаться вместе. Напрасно ты не согласился, когда я предлагал поделиться пополам. Помнишь, тогда, по телефону? Черт возьми, мы же тогда были одинаково хитры и я в самом деле собирался поделиться. И не надо было бы впутывать эту маленькую шлюшку. Ну, а теперь поздно. Теперь, как говорят, каждый за себя.
Он вышел наружу, и солнце осветило щетину на его лице. Борк апатично последовал за ним. Он подумал о том, что в кухне есть нож, но Соргенфрей мог просто убежать от него, к тому же он сейчас и не видел смысла убивать кого бы то ни было.
Они прошли по дюнам, почти рядом, как будто Соргенфрей полностью осознал, насколько Борк безопасен сейчас. На берегу Соргенфрей повернулся:
— Ну, мы друг друга поняли. Если сможешь выбраться из ямы, которую сам себе выкопал, что же, мы ещё встретимся. Посмотрим вместе красивые фотографии. И ты отдашь мне все, что у тебя осталось от этой операции. А негативы я не продам — никогда.
Соргенфрей вдруг протянул руку.
— Ну, приятель, желаю удачи!
Борк механически пожал её. Соргенфрей смотрел на него серьёзно. Потом повернулся и пошёл прочь.
Борк остался стоять, глядя ему вслед. Солнце уже поднялось в небе, становилось жарко.
