распорядиться, чтобы тут же их повесили. На невысоких деревьях, для большего комфорта. Война еще и не то спишет, принц все равно официально мертв, а с остальными можно особо не церемониться. В том числе, и с ним, с Талем.
— Это моя армия, и я за нее отвечаю, — генерал ответил мягче, чем ожидал Ларгет. — Я вижу, что вы не лазутчики, и тем не менее, возникает резонный вопрос, что вы все делаете на территории Ледании? Пока я не выясню это до мельчайших подробностей, ваши... гм... свита ваша будет находиться в статусе пленных. К Вам, Ваше Высочество, это, само собой, не относится. Вы — мой гость. С ограниченной свободой передвижения. Сами понимаете, разумная необходимость.
— Разумного я в этом не вижу, — высокомерно бросил Орье. Хорошо так бросил, с истинно королевским достоинством. Случалось ведь, что монархи из-за одной красивой фразы на плаху поднимались. — И, кстати, я же не спрашиваю что
Генерал потемнел лицом. «Похоже, нам уже ничего не светит, — подумал Таль. — Хотя врезал Орье ему здорово. Все мозоли оттоптал, какие сумел найти».
— Сейчас уже поздно, Ваше Высочество. У Вас был нелегкий день, — неприкрытое злорадство звучало в голосе герцога. — Вас отведут в ваши покои. То есть, в палатку. Остальным придется эту ночь ночевать под открытым небом. К сожалению, у нас нет условий для содержания пленников. У нас, понимаете ли, война!
— А у нас, понимаете ли, нет, — подал голос Бол. — Мы вообще люди донельзя мирные, ехали себе, никому не мешали. А нас цап — и в плен...
— Да, это обидно, попасть в плен мирным людям, — саркастически заметил генерал. — Только для мирных людей оружия у вас с собой многовато. А вон у того вообще знак «Чемпион», который выдают лучшим стрелкам в Бельгарде. Хотя по виду — вылитый квармолец. Да лук из эльфийского королевства. Которое строго соблюдает нейтралитет... Якобы соблюдает! Хорошо замаскировался, лазутчик леданский!
Таль промолчал. Он мог весь остаток жизни доказывать, что он не леданский лазутчик, и все равно генерал остался бы при своем мнении. Ясно ведь, у него шпиономания, как и у всех военных. Или просто хочется общения в хорошей компании.
— Сегодня маршал прилетает, — доверительно сообщил герцог. — А завтра поговорим с вами по- деловому, как военный с военными. Я ведь знаю, принц, вы в родстве с леданским королем, так что о цели вашего появления в Ледании догадываюсь. Очевидно, вы приехали с целью договориться о военной помощи со стороны Квармола.
Принц оторопел, а потом безудержно начал хохотать, теряя имидж сурового монарха. Нет, как же судьба любит посмеяться над смертными! Он собирался просить помощи у Ледании, а его обвиняют в том, что он помощь Ледании
— Я заканчиваю аудиенцию, — объявил принц надменно, когда по знаку генерала два солдата вытащили его из шатра. Боресвет язвительно захохотал.
— В натуре, ты свободен, генерал, — заявил он. — Мы, леданские вертухаи, тебя больше не цепляем. Двигай по своим примочкам.
— Эй, а как насчет дать слово защите? — завопил Бол. — Мне есть что сказать! Уберите лапы, я вам квармольский дворянин, а не пьяная фараданская девка! Нет, это произвол. Я буду жаловаться... если найду кому!
Принца отделили от остальной компании, увели в отдельно стоящий шатер. Его спутников довольно бесцеремонно поволокли к одному из костров и небрежно бросили на землю.
— Нет, ну хоть бы однажды спросили, хочу ли я в плен, — пробурчал недовольно Бол. — Я бы им сказал... такое сказал бы, чтоб до конца жизни вспоминали!
— Жрать хочу, — сообщил Харкул, косясь на ближайшего солдата. Тот испуганно отодвинулся. Репутация у гоблинов была та еще.
— Давайте спать, — предложил Таль. — Если завтра нас начнут пытать, лучше хорошо выспаться. И придумать пару-тройку военных тайн, чтоб осчастливить генерала.
Предложение было вполне разумным. Бол долго ворочался, спать в веревках было неудобно.
— Где, интересно, варвар со своим Томагавком? — подумал он вслух. — Пропадет ведь в лесу... топор жалко, хороший такой топор.
— Лани, — вздохнул Таль. — Варвар, он нигде не пропадет, вон какой здоровый и с топором. А девушка одна и в лесу — для любого хищника добыча.
— С ней Щенок, — не согласился Бол. — Пусть только попробуют напасть, он им такое устроит! Всех волков на клочки порвет.
— Как Бобик грелка, — добавил гоблин.
— В натуре, порвет, — согласился Боресвет. — Псина эта кого хочешь порвет. Намедни у меня подошву от сапога сжевал. А у гоблина ятаганом пообедал.
Солдаты вокруг с интересом прислушивались к их разговору. Наверное, им было любопытно посмотреть на собаку, которая обедает исключительно ятаганами. Да и сами ятаганы они, возможно, не видели.
Лани и в самом деле не хватало. Даже поругаться не с кем на сон грядущий. Не с Болом же, он тебе такое на уши повесит, всю ночь ворочаться без сна будешь.
— Интересно, что с нами будет? — задумчиво сказал шут.
— Мне тоже интересно, — согласился Бол. — Если, скажем, голову отрубят, то это одно. А вот если на осине повесят, то я не согласен. Дворян вешать не положено.
— Я попрошу за тебя, — пообещал Лем. — Последнее желание еще никто не отменял, так мол и так, желаю, чтобы вон то тело не вешали, а голову ему аккуратненько отрубили, пусть даже у вас все топоры затупятся об его немытую шею.
