года служили её украшением. А затем бесследно исчезли. В последний раз упоминание о похожем ожерелье всплыло в 1880-х годах в связи с Альфонсом Испанским. И вот я получаю сообщение, что смогу представить взорам изумленной общественности утерянное сокровище. Сообщение анонимное и я предложил адресату заранее ознакомить с камнями экспертов. И что вы думаете? Сейчас я могу проговориться: уже сутки les deuze Mazarini хранятся в моем доме...
'А каково заключение экспертов?', 'Кто владелец?', 'Надежна ли охрана?' - вопросы посыпались со всех сторон.
- Владелец, пожелавший остаться неизвестным, прислал своих представителей. Эксперты в растерянности - если это и не 'Мазарини', то великолепная и баснословно-дорогая копия. Во всяком случае, четыре камня не вызвали у них никакого сомнения... А з охрану отвечает спец. отдел криминальной полиции, прибывший из Рима. Обходится это недешево. Владельцу, естественно... Вот и все, что я пока могу сказать. - Лукка поднялся. Слышу звон торжественных колокольчиков у подъезда. Надеюсь, я не слишком напугал вас?
- Если бы нас предупредили заранее, мы захватили бы противогазы. Сейчас модно усыплять свидетелей газом, - невесело пошутил Артур, намекая на известное ограбление аукциона 'Del Passo'.
...Ужин оказался мучительно длинным. Виктория без всякого затруднения орудовала бесчисленными приборами, умело отведывая блюда, и даже поддерживала приличествующую застольную беседу с веселым толстяком, сидящим от неё по левую руку (справа, контролируя ситуацию, мрачно возвышался Шнайдер). Американец из семейства Ротшильдов не блистал французским, к тому же выглядел слегка хмельным уже после первой подачи блюд, сопровождаемой легким сухим вином. Виктории он не показался опасным. Зато человек визави, излишне часто сталкивающийся с Викторией пристальным взглядом глубоко посаженных глаз, её сильно тревожил. Она и так с трудом заставляла себя поднять лицо от тарелки, потому что тут же физически ощущала волну любопытных и восхищенных взглядов, окатывающих её от макушки до глубокого прямоугольного декольте. Взгляды липли и щекотали. Виктория покрывалась испариной, чувствуя, что краснеет. Вдобавок кто-то с силой наступил под столом на её туфельку. Учитывая размеры стола, это казалось просто невероятным и девушка с ужасом отдернула ногу.
- Кажется, граф держит под столом борзых или полицейских, - шепнул Артур.
- Ах, это вы! - облегченно вздохнула Виктория.
- Я уже и не знал, как вывести мою голубку из столбняка. Просто спящая красавица. Еще минута, - и ты просто рухнула бы носом в прелестную спаржу. Нельзя же, ей-Богу, так пугаться мужчин. Полюбуйся на свою мать она кокетничает сразу с троими. - Артур, улыбаясь и не меняя тона, будто все ещё продолжал беззаботно шутить, добавил, - Тот тип напротив достаточно опасен. Ты его знаешь. Вы встречались пару раз на приемах, неважно где. Ингмар Шон - помесь ирландца с эстонцем, или финном. А короче - чистокровный еврей. Маг, чародей, иллюзионист. По-моему, подрабатывает на Интерпол или ещё повыше. Уж очень шустрит. В каждой бочке затычка. И все тихонечко, незаметненько. Смотри - глаза, как у упыря.
Виктория небрежно огляделась и вновь столкнулась с незнакомцем взглядом.
- По-моему, нормальный человек. Таких полным-полно в России, как мне рассказывали. Там место такое есть - Лубянка, кажется, - с трудом выговорила она непривычное, якобы, слово. - А в нем мужчины сидят с очень внимательными глазами.
Перед десертом гости разбрелись осматривать замок и сад. В голубом зале тихо звучала музыка - квартет старинных инструментов наигрывал нежные, украшенные легким дребезжанием челесты пьесы Люлли.
Потрескивали свечи, колебля трепетные язычки, благоухали фиалки. расставленные повсюду в низких широких вазонах, в распахнутых окнах на фоне ещё бледного, светлеющего к горизонту неба чернели стайки назойливой мошкары. Виктория огляделась - Алисы не было видно. От стола с напитками двигался к ней, небрежно держа два бокала и насмешливо улыбаясь, тот самый иллюзионист 'с Лубянки'.
...Хозяину вечера удалось исчезнуть на несколько минут, прихватив с собой Алису. Они поднялись по внутренней лестнице на верхний этаж и Лукка распахнул перед гостьей двери угловой комнаты. Алиса обомлела прямо на пороге. Конечно же, она узнала эту гигантскую кровать под балдахином 'из виллы Боргезе', на которой они провели в Ассизи свою первую ночь. На стене у изголовья красовалась та самая фреска Джотто, где сквозь черты Девы Марии волшебно просвечивал облик Алисы.
- Мне сделали хорошую копию. Теперь совсем не обязательно гонять машину в Ассизи, чтобы посмотреть на тебя... А кровать я купил у сына владельца гостиницы. Сам разговорчивый сеньор умер... И вот ещё это, Лукка подтолкнул Алису к двери ванной комнаты. Там было все точно так же величественное седалище унитаза, мраморная купальня на львиных бронзовых лапах.
Алиса обхватила руками озябшие вдруг плечи и почувствовала навернувшиеся слезы. Лукка нежно обнял её, предоставив пролившемуся дождю свое черное фрачное плечо.
- Прости, девочка. Я думал, это получится смешно... Двадцать лет позади. У меня прекрасная жена, а я всегда буду любить тебя. Как мечту, как эти вновь и вновь расцветающие фиалки, этого Джотто... как самое лучшее, что выпало мне в этой жизни...
- Спасибо, спасибо, милый... Тогда, в лачуге Сан-Франциско, я думала,, что вижу тебя в последний раз... Если бы ты знал, как разрывалось от боли мое сердце... - прошептала Алиса, поднимая мокрое лицо.
Лукка прильнул губами к её дрожащему рту, проваливаясь в прошлое. Алиса с усилием оторвалась от него, переводя дыхание, и, подойдя к колонне, поддерживающей парчовый балдахин, нежно коснулась резного дерева.
- Я бы солгал, заявив, что это ложе дорого мне лишь как музейная ценность, а не факт моей биографии. Я бы многое отдал, поверь, чтобы в компании с тобой нарушить его царственное одиночество, - Лукка встал рядом, покрыв ладонью её спешащую ускользнуть руку.
- Увы, нас ждут, милый, - значительно сказала Алиса, подразумевая не оставленных гостей, а Лауру и далекого Остина...
...Мужчина протянул Виктории бокал шампанского:
- Привет. Рад снова видеть тебя. Были неприятности? Черная карма? Скорее, - золотая. - Он насмешливо посмотрел на растрепанную шевелюру Виктории. Ее рука непроизвольно поспешила поправить шпильки. - Оставь, не суетись, ты выглядишь шикарно. Даже слишком... - Он задумался, раскачиваясь на каблуках с каким-то небрежным изяществом и вдруг сказал, любопытно прищурившись:
- Я обратил внимание, как эффектно выступил твой жених. Мертвая петля над морем - красиво! И не так уж важно суметь выйти на финальный поклон. Лорд пренебрег этой условностью... Извини, я совсем по- другому воспринимаю смерть. У меня с ней особые отношения.
- Да, вы с ней на 'ты', - нейтрально заметила Виктория, не зная, в каком тоне продолжать этот странный разговор.
- И с тобой тоже, - напомнил Ингмар о каких-то прежних встречах с Антонией.
- Так значит, если жених - лорд, к этому нельзя относиться серьезно? - с вызовом спросила Виктория, обидевшаяся за ту, что возможно сейчас рожает ребенка Астора. - Это обязательно расчет и никак не настоящая любовь?
Ингмар легко рассмеялся, будто услышал хорошую шутку:
- Поверь, я многое повидал и многих ценных вещей коснулся вот этими пальцами. А любви не встречал. Скажи мне, какая она?
Если бы не отзвук настоящей боли в последней фразе Мага, Виктория предпочла бы уйти. Но в желтых кошачьих глазах молодого человека сквозила животная тоска, пробивающаяся сквозь браваду и демонстративный цинизм.
- Может, выйдем в сад? Здесь душно, слишком много электричества в воздухе. Я чувствую приближение грозы. Завтра, между семью и восемью утра. В соседней деревне сгорит коровник...
Они вышли в парк, выглядевший совершенно сказочно с подсвеченными снизу деревьями и фонтанами. Пренебрегая скамейкой, Ингмар присел на каменную балюстраду, предложив Виктории место рядом. Но она отказалась, отойдя к фонтанчику и опустившись на камень.
- Ты как Русалочка из Копенгагена. И шлейф словно хвост... Так и подмывает сотворить что-то высокохудожественное. - Ингмар был высок, худ и чрезвычайно гибок. Наметанный взгляд Виктории сразу распознал 'циркового'. Но было и ещё что-то. Нет, не 'лубянковское', скорее - 'гамлетовское' скорбное,
