тебе стоило...
Бирна вскинула руку, призывая к молчанию:
- Если хочешь знать, мы с ним только и говорили что о тебе. Я сочла, что лучше тебе ничего этого не слышать, пока не будет предпринят следующий шаг. Я сделала свое дело - подготовила тебя. Пора уходить, Ивар, и уже не важно, готов ты к этому или нет.
- Уходить? Куда? Разве я не могу остаться здесь? Ты хочешь, чтобы я вернулся в Безрыбье?
Бирна покачала головой и взглядом указала на потолок:
- Вернемся в кухню, и там я все объясню.
Она приготовила чай, накрыла на стол, и это обыденное занятие как будто помогло ей собраться с мыслями. Отрезав ломоть хлеба, она щедро намазала его маслом и глядела, как Ивар уписывает бутерброд за обе щеки. Удивляясь ее молчанию, юноша и сам не проронил ни слова, покуда не съел хлеб и не осушил кубок эля из бочонка, который Бирна хранила для самых особых случаев.
- Так что же посланец? - вкрадчиво напомнил он.
Бирна стряхнула с себя хмурое оцепенение:
- Ах да, посланец! Он сообщил, что убит Оттар, сын Свартара, и что в убийстве обвинили пятерых альвов-соглядатаев. В подобных случаях законы альвов гласят то же, что и наши. Ближайший родственник жертвы имеет право сам свершить суд над убийцами. Свартар схватил соглядатаев на следующий день после того, как разнеслась весть об убийстве.
- Их казнили? - спросил Ивар. Бирна покачала головой:
- Вира. Свартар отпустил альвов, но в пределах Свартаррика они объявлены вне закона, а это значит, что никто не поможет им, не даст еды и крова, иначе сам окажется изгоем. Альвы же должны до дня осеннего равноденствия засыпать золотом шкуру выдры. Если они этого не сделают, Свартар в отместку прольет кровь множества альвов.
- Шкура выдры невелика,- пробормотал Ивар и осекся, увидев, как вспыхнули глаза Бирны. - Опять я что-то упустил?
- Это же не просто шкура выдры! - проворчала старуха. - Чтоб засыпать ее, нужны бочонки золота! Она растет с каждой золотой монетой, что коснется ее. Может быть, ей вовсе нет предела - как горю Свартара. Он точно обезумел.
Ивар кивнул:
- Да, горячая заварилась каша. Только нам-то что до этого? Мы живем в совсем другом мире и недурно зарабатываем себе на жизнь. Я-то думал, что мне суждено стать когда-нибудь твоим преемником. Зачем же прогонять меня, Бирна? Мне здесь нравится.
- Это верно, - согласилась старуха, - ты уж очень привык к беззаботной жизни. Впрочем, я немало потрудилась в отмеренное мне время и надеюсь, что ты, оказавшись в ином мире, не ударишь лицом в грязь... И да сохранят нас боги, если я ошиблась! - пробормотала она себе под нос.
Больше Ивар от нее ничего не добился. Наутро, почти с рассветом, Бирна повела его на вершину Белого Холма. Она брела вверх молча - берегла дыхание и лишь изредка останавливалась, чтобы отдышаться и обмахнуть разгоряченное лицо. Ивар принес ей напиться ледяной воды из ручья, пробившего себе в камне дорогу вниз, к морю. После краткого отдыха Бирна свернула с тропы и ступила на лужайку. Дойдя примерно до середины, она остановилась.
- Ну-ка,- позвала она, наклоняясь и похлопывая гладкий белый камень. - Что ты видишь?
- Белый, гладкий, округлый камень, размером примерно с лохань.- Ивар вгляделся пристальнее.- Немного оброс мхом. Есть под ним что-нибудь, кроме каменистой почвы Скарпсея?
Не отвечая, Бирна протянула руку с посохом, указуя на зеленый склон холма:
- Ну а там ты что видишь?
Ивар не спешил ответить: 'Ничего', хотя и не солгал бы. За такой ответ Бирна его, пожалуй, поколотит.
- Вижу склон холма и еще много разных камней. Кустарник, зайца...
Бирна неодобрительно фыркнула:
- Что за камни?
- Черные. Явно из вулкана.- Ивар пожал плечами, и тут его осенило: - Ага, а этот белый камень, должно быть' со дна реки! Его доставили сюда люди... или кто-то еще. Ничего не скажешь, увесистый камушек. И как его только сюда дотащили? - Он огляделся. Бирна снова указала посохом, и Ивар поднял взгляд к очертаниям вершины холма, выделявшимся на фоне неба. - Бирна, здесь, на склоне холма, метка! Ее вырубили чьи-то руки.
- Наконец-то разглядел,- кивнула старуха.
Обернувшись, Ивар поглядел вниз по склону. Там высился стоячий камень, слегка наклоненный к востоку, точно приветствующий восход солнца. Два камня и зарубка на скале находились на одной линии, тянувшейся в глубь суши, куда никто не забредал.
- Это Путевая Линия, иначе - Линия Силы,- промолвила Бирна.- Всюду тянутся они, от священных холмов до каменных кругов, от могильных курганов до чистых источников. В древние смутные времена в обоих мирах безопасный путь пролегал только вдоль этих линий. Мы, конечно, уже много столетий не прибегали к загадочным древним силам, что таятся в Путевых Линиях и каменных кругах. Но когда нуждаешься в убежище, Линии Силы тебя не обманут. Помни это, а еще помни, что чем выше, тем безопасней. Обнаружить Путевую Линию можно с помощью маятника. Помнишь, как мы по качанию маятника отыскивали спрятанные вещи, металлы и тому подобное? На перекрестье двух линий безопасное... - Бирна запнулась, вдруг отчего-то задохнувшись.- Помни... высота... это безопасность, чем... выше, тем... безопасней... Низины...- задыхаясь, она .обшаривала диким взором пустынный осенний пейзаж,- низины... и темнота... таится зло... - Бирна схватилась за горло, тяжело, с присвистом дыша. Губы ее странно посинели.
- Бирна, что стряслось? - Ивар поддержал пошатнувшуюся старуху.
- Сила... зло...- прохрипела она и двинулась, ковыляя, к стоячему камню ярдах в пятидесяти ниже по склону. - Хотят заполучить тебя... Беги... Танцуй в круге... сосредоточься... Три раза... или девять... раз. - Голос Бирны сорвался, колени подогнулись, как ни силился Ивар удержать ее. Старуха схватилась за грудь, гримаса боли исказила ее лицо.
- Бирна, что мне делать?
Вместо ответа она, сипло дыша, шарила в своей сумке. Ивар выхватил ее и вывернул содержимое на траву. Бирна рылась в мешочках и склянках и наконец отыскала скляночку синего стекла. Вид ее посиневшего лица приводил Ивара в ужас; казалось, каждый ее сиплый, надсадный вздох может стать последним. Пальцы Бирны сплелись с его пальцами в отчаянной попытке выдернуть пробку из синей склянки.
Ивар мельком глянул вверх - и ему почудился человек в черном плаще, стоящий над зарубкой, на вершине холма; воздев руки, он потрясал стиснутыми кулаками, явно творя заклятие. Только миг и длилось наваждение; Бирна вдруг выдернула пробку и - раз, два! - плеснула содержимое склянки в каждый глаз Ивара. Ивар взвыл от жгучей боли:
- Бирна! Как же я тебе помогу, если ничего не вижу?! Да что же это такое? Падаю!..
Затем чувство падения исчезло, и Ивар ожесточенно тер глаза тыльной стороной ладони, пока зрение не вернулось к нему, хотя слезы все еще застилали глаза. Он по-прежнему стоял на коленях рядом с Бирной, но ее хриплое дыхание стихло. Ивар глянул на нее - и сердце у него замерло. Зловещая синева исчезла с ее лица, и непривычная бледность кожи сменила привычный медно-красный загар. Широко распахнутые глаза глядели в небо, и слабая улыбка чуть тронула губы, придавая всему лицу выражение изумленной радости. Ивар ощупал ее запястья и горло, но пульса не ощутил. Бирна была мертва.
Опустошенный, Ивар молча опустился на землю и застыл - он был так потрясен, что не мог двинуться с места. Миг спустя луч солнца коснулся бледного лица Бирны, и вдруг черты ее на глазах у Ивара начали таять и исчезать. Он протянул руку, пытаясь как-то остановить это противоестественное действо, лишавшее его даже мертвой Бирны, - но рука стиснула пустой плащ. Тело Бирны и все ее существо исчезли бесследно.
Ивар поднялся, весь дрожа и комкая в руках тяжелый черный плащ. Что-то упало на землю у самых его ног - узкий серебряный кинжал с изукрашенной золотом рукоятью, смертоносная женская безделушка. Ивар
