— Так кто эти… и сколько их?
— Айзеншвертбеваффнеты? О, если бы они были со мной в Радужном ущелье… Хозяин Тумана создал солдат, которые предназначены исключительно и единственно для битвы. Они больше ничего не умеют и не желают уметь, как только убивать.
— Странные имена. Совершенно нечеловеческие.
— Еще бы. Ведь они не люди.
— Но ты не сказал сколько их.
— Я не знаю этого. Поверь, я не пытаюсь обмануть тебя, просто Хозяин Тумана никого не посвящал в свои тайны. Это его армия, и только он знал об армии все. Когда мы нагоним ее, ты получишь все сведения, какие пожелаешь.
Чани недовольно кивнул.
— Ты прав. Главное — привести к присяге армию. Остальное добудет меч. У меня остается, правда, одно сомнение. Могу ли я доверять присяге тех, с кем я еще недавно воевал? И присягнут ли они, впервые видя меня?
— О, пусть это тебя не волнует. Ведь я тоже еще неделю назад не думал присягать тебе.
Чани громко хмыкнул.
— Я это запомню.
— Ты понял меня совершенно неправильно, — обиделся Морской Король. — Мы ведь не знали, что выступаем против наследника трона. Отдаленного, но зато прямого потомка королей… Если они до сих пор не присоединились к нам, то виной этому не злая воля, а только неведение. Явись им в полном блеске своего величия — и они станут твоими.
— Хватит, — оборвал словоизлияния Чани. — А те, кто на медведях?
Морской король радостно осклабился.
— Хозяин Тумана был неплохим колдуном. Если бы его сила духа равнялась силе магии…
— Молчать! — рявкнул Чани, хватаясь за меч. — Ты опять за свое?!
— Нет-нет, повелитель. Я хочу сказать, что он властвовал не только над мертвыми льдами. Хозяину Тумана удалось завладеть и душами людей. Он создал ульфхеднаров.
Чани с омерзением сплюнул.
— Не хочется поганить язык такими словами. Звучит преотвратно и означает наверняка что-нибудь мерзкое.
Морской Король качнул головой.
— Совсем нет. Всего лишь человека-медведя.
— Бывают и такие? — почти не удивился Чани.
— Разумеется. — Для Морского Короля это казалось совершенно естественным. — В каждом человеке сидит дикий зверь, нужно лишь уметь выпустить его на свободу. Не сомневаюсь, что в тебе может обнаружиться… лев. Ну, а в ком-то — волк или медведь. Хозяин Тумана умел видеть суть людей и подбирал себе войско именно так. А потом пара заклинаний — и готов всадник на медведе.
— Что-то я тебя плохо понимаю. Человек-медведь или человек на медведе? Это ведь очень разные вещи.
— Ульфхеднар и проще, и сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Это и то, и другое одновременно. Хозяин Тумана освобождал зверя от человеческой оболочки, выпускал его на свободу, и зверь повиновался ему. Но ведь не пропадать же бездушному человеческому телу… Жизнь-то у него не отняли. Те, кто сидит на медведях, вовсе не люди, хотя глаза говорят иное. Это ходячий труп. Их душа в это время рычит и скалит клыки, а тела… Упыри… Или как их еще можно назвать, не представляю… Словом, нежить. Именно потому медведь и всадник составляют единое целое. Именно медведь и всадник, в таком порядке.
Чани задумался.
— Хороших союзников ты мне предлагаешь. Вечный холод, воплощенный в бессмертных убийцах, и выпущенные на свободу низость и злоба людские… Но ведь мне придется властвовать над людьми, а не над этими чудищами.
— Здесь ты совершенно неправ, повелитель. Истинный владыка обязан подчинить себе не только мир живых, но и мир мертвых.
— Король кладбища, — вырвалось у Чани.
— Да, — жестко ответил Морской Король, — и кладбища тоже. Привыкай к этому. Добродетели короля не совсем такие же, как у простого человека. Это кажется странным смерду, однако не должно вызывать удивления у повелителя.
— Мне, видимо, придется привыкать ко многим новым для меня вещам, — не совсем понятно отозвался Чани. — Впрочем, это немного погодя. А сейчас мне хотелось бы знать, как скоро мы догоним… всех, о ком ты говорил.
— Я полагаю, завтра. Но для этого придется хорошенько поработать ногами. Наша, — Морской Король выделил это слово, — армия не совсем обычная. Она почти не знает усталости, и догнать ее будет не просто.
— Вот именно, — кивнул Чани, от которого не укрылась некоторая двусмысленность фразы.