полагалось на планете такого размера, не имевшей даже спутниковой сети предупреждения. Николай вслушался в звук гравитонных двигателей, громыхавших с каждой стороны корпуса. Ничего опасного не наблюдалось. Кобир посмотрел на Шкоду, тоже напряженно вглядывающегося в поверхность планеты.
— Боишься садиться, старик? — спросил Николай. Шкода улыбнулся.
— Боюсь нашего нового начинания, — ответил он, глядя на центральную консоль. — За последние два года я сыт по горло всякими передрягами.
Кобир почувствовал, что тоже улыбается.
— Ну, настоящие передряги начнутся, когда мы сядем и спрячем корабли. Придется как-то выкручиваться, пока все не утрясется.
— Зато теперь, — парировал Шкода, — собственные проблемы мы будем решать сами, а не под руководством никудышного начальства.
Кобир вздохнул.
— Пожалуй, один ноль в твою пользу, дружище, — произнес он.
Когда они опустились сквозь первый слой облаков, палуба сотряслась от ряда слабых толчков, затем все снова пошло гладко, и Николай вновь сосредоточился на управлении. Согласно показаниям приборов, атмосферные излучатели уже работали — вскоре связь прервалась, а корабль начал подпрыгивать и трястись из-за усиливавшегося вихревого возмущения.
С легкостью ведя корабль, за что Николай завоевал репутацию искуснейшего шкипера, он небрежно повернулся к офицеру связи:
— Крюгер, вы готовы дать сигнал транспортникам?
— Готов, капитан, — ответил Крюгер. — Я ввел в передатчик три закодированных сообщения.
— Хорошо, — бросил Кобир через плечо. — Отправьте одно прямо сейчас.
Надвигался очередной слой облаков, когда Николай заметил по левому борту молнию и слегка уклонился вправо, по-прежнему теряя высоту примерно по шестьдесят метров в секунду.
Через некоторое время Крюгер взволнованно воскликнул:
— Капитан, нам ответили.
— Правда? — с легкой улыбкой спросил Кобир. — И что говорят?
— «Добро пожаловать в Королевство Скуки», — прочитал Крюгер. — «Маяк на 14273».
Засмеявшись впервые за несколько дней, Кобир кивнул.
— У вас есть установка на этот маяк, Шкода? — спросил он.
— Я только что ввел значения в наш курс, — невозмутимо ответил Шкода.
На фронтальных экранах Кобира затлел, а затем разделился на горизонтальные линии ярко-красный огонек. По мере того как Николай делал поправку вправо, огонек мерцал вертикальными линиями. Еще одна последняя поправка — линии срослись в одну центральную точку. Взглянув вправо, Кобир удостоверился в том, что другие корабли тоже выстраиваются на маяк.
Увеличивая подъем до девяти, Николай проверил навигационные переключатели и настроил регуляторы скорости примерно на один пятьдесят. Затем повел огонек новым курсом, в то время как мощные нисходящие потоки выхватили корабль и швырнули набок.
— Не отказался бы поискать укрытие и при лучшей погоде, а, Шкода? пошутил Кобир, снова выравнивая корабль.
— Идеальная погодка, — с невозмутимым видом разглагольствовал Шкода, чтобы прятать корабли от любопытных глаз.
На мгновение облака сместились вправо, и перед Кобиром мелькнула земля. Насколько он мог разглядеть — густой лес. Николай был здесь только один раз, много лет, тому назад. В то время его раздражала древность планеты, пестрая архитектура единственного города и эксцентричные жители. Теперь же… если все не очень изменилось, это место покажется раем.
Едва корабль снова проглотили грязновато-серые клубящиеся облака, раздался сигнал превышения скорости. Через несколько секунд корабли нырнули в очередную воздушную яму. Кобир твердо держался выбранного курса. После шести лет полетов в военное время одной ненастной погоды явно было недостаточно, чтобы его смутить. Корабли резко вырвались из последнего слоя облаков. Впереди, у подножия низкой горной гряды, сквозь штормившую атмосферу Кобир разглядел длинное узкое озеро и ярко-красный маяк. Пещеры и транспорт должны находиться поблизости.
Снизившись до ста пятидесяти футов над тем, что походило на очередной лес, корабли пролетели сквозь несколько серых прядей дымки. Затем она быстро сгустилась — по гиперэкранам закапал дождь, закипая на раскаленных добела кристаллических поверхностях. Пилоты инстинктивно сомкнули корабли для поддержания визуального контакта. Любой источник излучения мог привлечь внимание города к непрошеным гостям.
— Если не возражаете, начнем посадочный контроль, Шкода, — предложил Кобир.
— Есть, капитан, — кивнул Шкода. — Как с непрерывным повышением?
Кобир проверил гравитационные панели.
— Включил, — сообщил он, в то время как корабль запрыгал в вихре облаков.
— Радионавигационные переключатели?
— Настроены на радиозондирование.
— Приборы автопилота?
— Проверены, — откликнулся Кобир.
Семь его оставшихся кораблей сомкнулись в одну линию.
— Теперь будем всех сажать, — добавил Кобир.
— Есть, капитан, — ответил Шкода. Через несколько секунд его голос уже разносился по переговорному устройству корабля:
— Всем обеспечить личную безопасность. Всем обеспечить личную безопасность…
Затем Шкода спросил:
— Навигационное радиозондирование? Кобир переключил внимание на панель связи.
— Ручная настройка… — бросил Кобир. — Как будто она нам еще понадобится.
— Вот уж действительно, капитан, — поддержал его Шкода. — Высотомер и навигационные приборы?
— Э-э… настроены и перепроверены.
Теперь корабль стремительно приближался к озеру. Ряды пенистых гребней волн устремились к кораблю, словно огромная седая армия.
— ЭПР ошибки скорости полета?
— Уменьшены до одного и тридцати девяти — и перепроверены.
— Тормоза?
— Замкнуты.
Выстроившись на маяк, корабли прогрохотали над таинственными развалинами планеты ощетинившимся восьмиугольником. В дальнем конце озера Кобир разглядел в скалах, образующих берег, расщелины. В одной из них светился маяк. Путешествие заканчивалось.
— Э-э… вертикальная гравитация? — спросил Шкода.
— Работает. Три зеленых.
— Тридцать три, тридцать три — зеленый свет.
— Есть, — объявил Шкода. Кобир кивнул.
— Все снизились? — спросил он. Просматривая одну из своих панелей, Шкода, помедлив, ответил:
— Все.
В стороне от правого борта в залитых дождем гиперэкранах проскользнули высокие деревья. Теперь высота составляла всего лишь сотню футов. Кобир осторожно сделал обход рулевых двигателей. «388» неуверенно скользили на посадку, но, несмотря на жесткие порывы ветра, корабль Кобира выправился и шел так, как хотелось капитану. В гиперэкранах заметался ярко-красный вектор. Кобир же сосредоточился на подбиравшейся к кораблю череде волн. Они несколько усложняли дело, но не очень.
Кобир еще раз проверил приборы: ровный ход… приличная скорость… угол атаки… До идеала далеко, но для такого шторма вовсе недурно. Кобир добавил скорости — следовало бы идти на два — четыре узла
