приходилось обращать внимание на то, что международные отношения - это прежде всего отношения между народами. Именно поэтому в настоящей книге к открытию Америки причастны и литераторы, и ученые, и журналисты, и купцы, и дипломаты, и государственные деятели, не говоря уже о мореплавателях и путешественниках.
Поскольку автор занимается исследованием русско-американских отношений уже более 30 лет и опубликовал по этой тематике серию специальных монографий 1 и около 40 статей, трудно избежать некоторых повторений. Если разделы, посвященные географическим открытиям и истории Русской Америки, были написаны заново, то в ряде глав (прежде всего речь идет о главах об отношении России к Американской революции XVIII в.) автор не мог избежать определен-{4}ного повторения своих предшествующих работ. При этом, однако, текст был дополнен и переработан с учетом новых исследований и документальных материалов.
Хотя изложение начинается с первых сведений в России об Америке, которые восходят к XVI в., в качестве исходной даты был выбран 1732 г., то есть год, когда русские мореплаватели впервые увидели американские берега. Естественным итогом многочисленных экспедиций во второй половине XVIII в. явилось основание в 1799 г. Российско-американской компании. К этому времени сложились и более или менее регулярные контакты с США в области торговли, науки и культуры. В Америке побывали и первые русские подданные (Ф. В. Каржавин, Г. X. фон Розенталь, Ю. Ф. Лисянский и др.), а в русской печати стали появляться сообщения о разных сторонах американской жизни. Понимая, однако, всю условность таких хронологических рамок, автор, по просьбе издательства, дополнил изложение рассказом о дальнейшей судьбе Русской Америки, деятельности Российско-американской компании в 1799-1867 гг. и договоре 1867 г. о продаже Аляски. Ни в коей мере не претендуя на сколько-нибудь полное освещение истории Русской Америки, автор надеется, что читатель все же получит общее представление о ее судьбе.
Н. Болховитинов {5}
ВВЕДЕНИЕ
Наиболее ранние сведения об открытии Америки в русских источниках восходят к XVI в. Сравнительно недавно, в 1968 г., ленинградские исследовательницы Н. А. Казакова и Л. Г. Катушкина опубликовали обнаруженный ими в сборнике середины XVI в. русский перевод первого сообщения о кругосветной экспедиции Ф. Магеллана. Это было письмо, написанное Максимилианом Трансильваном (1490-1538), одним из секретарей германского императора и короля Испании Карла V, епископу Зальцбурга М. Лангу, опубликованное в 1523 г. в Кёльне и в Риме в 1523 и 1524 гг. Трансильван сообщал в нем сведения, почерпнутые из опроса участников экспедиции. Следует иметь в виду, что в Рим из Москвы в 1523-1526 гг. было отправлено посольство во главе с образованнейшим человеком своего времени, переводчиком и дипломатом Дмитрием Герасимовым, и исследователи не без оснований предполагают, что именно он был автором перевода этого письма с латинского языка на русский 1.
В литературе уже неоднократно анализировался отрывок из сочинения инока Максима Грека, относящегося примерно к 1530 г. Ученый монах, комментируя одно из 'недоуменных' 'речений' константинопольского патриарха Григория Богослова, рассказывал о плавании 'чрезъ Гадиръ' (древнее название Кадиса) и открытии Нового Света: множества островов, 'иныхъ убо обитаемыхъ людми, а иных пустыхъ, и землю величайшу глаголемую Куба, еяже конца не ведаютъ тамо живущеи'. Древние народы, пояснял Максим Грек, 'чрезъ Гадиръ плыти не умеяху, паче же не дерзаху; нынешнии же люди португальстии, испанстии, со вся-{6}кимъ опаствомъ выплывают корабли великими, не давно почали'2 - лет 40 или 50 тому назад (по истечении седьмого тысячелетия от 'сотворения мира'), что соответствует 1492 г.
Более обстоятельные, хотя и не вполне точные, сведения о новом континенте содержались в компилятивной 'Хронике всего света' М. Бельского, русский перевод которой датирован 1584 г. Именно в этой рукописи впервые на русском языке упоминались имена X. Колумба и А. Веспуччи, а также употреблялся топоним 'Америка' как название 'великого острова', который 'можно прозвать за четвертую часть света; а нашел тот остров аммерикус веспуцыа'3.
В русских переводах появилась также 'Космография 1670 г.' Меркатора, 'География или краткое земного круга описание' (М., 1710), география Гибнера (М., 1719) и т. д. В этой последней работе, в частности, высказывалось предположение, что в северной части Тихого океана Азия и Америка 'либо вместе смежны или токмо узкою проливою отделены'4.
Своеобразной предысторией русско-американских связей является пребывание одного из основателей Джеймстауна Джона Смита на юге России. Еще до того, как смелый путешественник отправился в 1607 г. в Северную Америку, он побывал в самых различных странах, попал в плен к туркам, был продан в рабство и отправлен в Северное Причерноморье. Бежав из турецкого плена, Дж. Смит степными дорогами добрался до 'Акополиса на реке Дон, гарнизона московитов' (по мнению современных исследователей, это был Царев- Борисов, располагавшийся на месте слияния Северского Донца и Оскола). Здесь он получил грамоту и рекомендательное письмо, обеспечившие ему во время дальнейшего путешествия по южнорусским порубежным крепостям 'столько почтения, приветливости, доброты и гостеприимств', сколько ему 'не приходилось встречать' во всей своей жизни 5. 'Удивительно, - писал он, что находится столько завистников и врагов у этой страны, постоянно опустошаемой набегами кочевников и соседей. Поселения редки. Дома жителей сколочены из еловых бревен, соединенных на концах деревянными скрепами'. О чем Дж. Смит отзывался критически, так это о разделении в Московии общества на богатых и бедных, на господ и рабов, что, по его отзыву, скрывало 'истинную причину слабости {7} и всех несчастий в этой стране'. Знакомство с русскими укреплениями пригодилось Смиту для защиты Джеймстауна. 'До Смита, освоившего и применившего русский метод быстрого возведения укрепления, пришла к выводу наблюдательная исследовательница Е. М. Двойченко-Маркова, ни одна из английских колоний, пытавшихся укрепиться на американском побережье, не могла устоять перед набегами индейцев'6.
Но если Джон Смит общался в основном с жителями русских окраин, то основатель другой английской колонии в Америке Уильям Пенн получил возможность обменяться мнениями с Петром I. Дело в том, что, находясь в 1698 г. в Англии, царь беседовал с группой квакеров, а Пенн даже отправил ему специальное послание с изложением своих взглядов 7. Религиозные воззрения Пенна и его друзей не оказали, по- видимому, прямого влияния на молодого Петра. Лишь много лет спустя, в 1790 г., в Москве была опубликована книга У. Пенна 'Плоды уединений' ('Fruits of Solitude'), а в царствование Александра I квакеры получили возможность официально посетить Россию 8.
В том же 1698 г., во время пребывания Петра I в Англии, был заключен контракт, в соответствии с которым в 1699 г. в Россию через метрополию было ввезено сразу 1216 и в 1700 г. - 1450 фунтов американского табака. Предприимчивые торговцы, однако, не учли, что в крестьянской России спрос на заморский табак был в то время крайне незначительным и уже очень скоро пришлось заботиться не о выполнении условий соглашения и расширении экспорта, а о том, чтобы без больших потерь выбраться из 'табачной авантюры в России'. В дальнейшем на протяжении всего XVIII в. экспорт американского табака в Россию никогда не приближался к уровню 1699-1700 гг. и лишь в отдельные годы (например, в 1711-1713 гг., 1766 г.) поднимался до 150-200 тыс. фунтов 9. Не дали практических результатов и отдельные проекты и записки, обращавшие внимание правительства на различные аспекты торговых контактов с далекой Америкой 10.
Между тем сведения о далекой России начали появляться и в Америке. Уже первая колониальная газета 'Ньюз леттер', начавшая выходить в Бостоне в 1704 г., время от времени печатала краткую информацию о войне между Россией и Швецией. Сообщения о событиях в далекой России стали более разно-{8}образными и регулярными, когда в колониях появились новые еженедельные газеты - 'Бостон газет', 'Нью Ингланд курант', 'Америкэн уикли меркури', 'Нью-Йорк газет'. Колониальные еженедельники сообщали об интересе Петра I к археологии и агрономии, его переписке с Парижской академией и организации кунсткамеры в Петербурге. Давая оценку деятельности Петра I, бостонская 'Ньюз леттер' 5 августа 1725 г. выделяла его заслуги в установлении торговли с другими странами, 'развитии ремесел и наук, о которых ранее в стране почти ничего не было известно, запрещении многих устаревших обычаев и введении военной дисциплины'11.
Время от времени сведения об Америке стали появляться и в русской печати - петровских 'Ведомостях', 'Российских ведомостях', 'Исторических, генеалогических и географических примечаниях в ведомостях' и, наконец, 'Санкт-Петербургских ведомостях' (далее: 'С.-Петербургские ведомости'). Особый интерес представляло 'Известие о нынешних Аглинских и Францусских селениях в Америке', напечатанное 'С.- Петербургскими ведомостями' 25 ноября (6 декабря) 1750 г., то есть в то время, когда иностранный отдел
