Батибасага позволил датчикам передать информацию в его гуманоидные ладони.
– Сейчас она радуется, – ответил он.
– Радуется? – спросил Уордл. – Но этого не может быть! Данецкий?! – закончил он шепотом.
– Зейнер, Уордл, и есть Данецкий, – подтвердил Дросс. Уордл потерял дар речи.
– Тектонические провалы! – сказал Дросс в тишину. – Тектонические провалы! Вот ответ – надо найти глубокие трещины в коре планеты, там, где высокая сейсмическая активность. Множество подземных пустот и трещин. Надо найти место, где земная кора тонкая, связать ее слабой гравитацией и топить в ней избыточные отходы! Если они достаточно спрессованы, то будут погружаться все глубже! Под земную кору, в зоны самых высоких температур и давлений. Вот как избавились от Черной Армии, Бригадир. С ней обошлись как с кучей мусора!
– Большая масса, – сказал один из чужестранцев. – Наверное, они настолько тяжелые и массивные, что своим ходом отправились в помойную яму! Вы правы, Доктор, здесь есть скрытая ирония, и мне это нравится!
Уордл пытался примириться с гибелью Армии.
– Какая потеря! – сокрушенно вздохнул он. – Какая находка! И какой печальный конец! Дросс похлопал его по спине.
– Разве мало осталось, чтобы утешить вас, Бригадир? Если хотите, займите место мистера Нэггса! Действительно, почему бы вам не остаться?
Уордл обдумывал предложение.
– А почему бы и нет? – решил он.
– А Данецкий? – спросил вожак чужестранцев. – Что с Данецким?
Данецкий лежал без сознания. Его лицо осунулось. Закрытые глаза провалились в глубоких черных впадинах. Нос казался слишком длинным и хрупким на изможденном лице. Дышал он не глубоко, но ровно. Насосы вливали в него кровь и подавали кислород по узким трубкам.
Тонкий металлический голос произнес в изголовье кровати:
– Дежурному Командиру тысяча лет. Он реагирует на лечение. Робот высшего уровня осведомлялся о его здоровье. Могу сообщить, что его шансы на излечение составляют девяносто семь процентов. Он жив, но ему тысяча лет.
– Это не имеет значения, – заявила Халия.
Веки Данецкого затрепетали, и приоткрылись глаза. Халия прежде всего подумала о том, что она ужасно выглядит. Он попытался что-то прошептать.
– Молчи! – сказала она. – Тебе нельзя говорить! На губах Данецкого появилась слабая тень улыбки.
– Ты прекрасна! – восторженно произнес он на удивление сильным голосом.
Халия ощутила необычайный прилив возвышенных чувств и безграничной любви к Данецкому.
– Меня беспокоит вендетта, – сказал Уордл. – Данецкий все рассказал мне. Мерзость! Этот юнец не простит его никогда! Он не из тех, кто прощает. Вы видели его глаза, когда он заявил, что выполнил свою миссию? Они были совершенно пустыми. У него нет никаких чувств.
– Данецкий мертв, – напомнил Дросс.
– Поправляю! – начал Батибасага.
– Не прерывай меня! Слушай! Данецкий
– Да, сэр!
– Что касается нас, то все неприятности закончились.
– А что дальше? – спросил вожак чужестранцев.
– Может быть, Данецкий поможет нам? – предложил Уордл. – Здесь много работы.
– Нет! – возразил Дросс. – Когда все обнаружится, мы окажемся на виду у всей галактики. Сюда примчатся толпы любопытных, начиная от официальных бездельников и кончая обычными туристами. И я не смогу не пустить их сюда. Данецкий не будет здесь в безопасности.
Дросс поглядел на чужестранцев. Их вожак улыбнулся.
– Он будет в безопасности с нами. И с девушкой.
– Я никогда не оставлю тебя! – сказала Халия лежавшему без сознания Данецкому.
– Батти! – обратился к роботу Дросс. – Мистер Нэггс. Мистер Мунмен. И бедная миссис Зулькифар. Если ты найдешь что-нибудь...
– Да, сэр. Я думал про холм, возвышающийся над руинами...
– Это вполне подойдет! – сказал Дросс. Он оглядел форт. – Я буду рад снова увидеть дневной свет. Мы пережили долгую ночь.
