- Прости меня.
- Тебе не за что просить прощения.
- Я виноват. - За этим лицом в кровоподтеках, за этими коротко остриженными волосами вместо длинных золотистых локонов, которые когда-то так восхищали его, за этими бирюзовыми глазами, и сейчас так ясно смотревшими на него из-под потемневших век, он увидел ту, которая, как и обещала, была готова принести себя в жертву ради него. - Я не доверял тебе в Париже. Я думал...
- Н-ну, - сказал Морт, - мы все получили хороший урок. Но давайте не будем отклоняться от темы. У нас есть, - он показал на Коэна, - некто, кто располагает нужной нам информацией и не хочет ей с нами поделиться. Но у нас есть и некто, - он ткнул в Клэр, - не имеющий ничего, что нас могло бы заинтересовать, но чье состояние может заинтересовать первого. По существу, - усмехнувшись, продолжил он, - наш изначальный план несколько изменился. Он наклонился к Клэр. - Ты нам еще понадобишься, дорогая, чтобы помочь нам вытащить из него информацию.
Клэр посмотрела на Коэна.
- Я ничего им не сказала.
- Давай не будем тянуть, - сказал Коэн. - Вы ее отпускаете, и, как только я буду уверен в том, что она на свободе, я расскажу вам все, что вы хотите.
- Нет, нет, нет, Сэм. Я слишком уважаю тебя, чтобы пойти на такое. Как только мы ее отпустим, ты сразу замолчишь. Ты доказал нам, что ты - крепкий орешек; теперь посмотрим, настолько ли ты жесток, что будешь сидеть и смотреть, как она страдает.
- Не говори им ничего, Сэм. Хуже, чем они мне сделали, они уже не сделают. Не выдавай Пола.
- Я даже не знаю, где он.
- Место, Сэм, - сказал Морт. - То, о котором ты говорил в Ноенвеге.
- Это все была чушь.
Сложив руки, Морт поднялся.
- Не будем заниматься пустыми разговорами. - Подозвав 'Скрипучего', он театрально поклонился Коэну. - Начинаем представление.
'Скрипучий' принес электроды. Прикрепив два к пальцам Клэр, он распахнул ей блузку и подсоединил два к ее соскам. Она решительно посмотрела на Коэна и покачала головой. Морт взял пульт.
- Какое мы дадим напряжение, Сэм? - Он повернул диск.
Выгнув спину, извиваясь и задыхаясь, она ногтями впилась в подлокотники.
- Прекратите! - закричал Коэн, пытаясь вырваться, но его ноги были крепко привязаны.
Морт увеличил напряжение. Клэр вскрикнула от боли; Морт с улыбкой посмотрел на Коэна.
- Где Пол?
- Перестаньте. Я расскажу.
Морт еще повернул ручку реостата.
- Расскажи - и я перестану.
- Нет! Нет! - завизжала она, корчась от боли. - Нет! - Ее голова безжизненно упала вперед.
Морт выключил реостат.
Это была одна из холодных суббот ноября. Весь в грязи и крови, запыхавшись. Пол подошел к собравшейся на поле группе игроков. 'Давай оправдаем их ожидания, - тяжело дыша, проговорил он, затягивая ремешок шлема. - Они ждут передачи, мы им дадим пас, но не так, как они думают'.
Короткий момент радости прошел. Приятный запах примятой травы и пота, привкус крови в пересохшем горле и невероятная усталость сменились бездушным дневным светом ламп, распространяющейся вонью мясных туш и опилок.
- Я расскажу тебе, где мы договорились встретиться, если ты отпустишь ее.
- Я не собираюсь рисковать, Сэм. Она - наша гарантия. Иначе ты нам ничего не расскажешь.
- Я даю слово.
- Попытайся понять мое положение, Сэм. Если я допущу промашку, я рискую своей задницей. Пока у меня с тобой ничего не получается. Только с ее помощью я смогу заставить тебя говорить. Как же я ее отпущу?
Коэн попробовал облизать губы, но язык пересох.
- Какой сегодня день?
Морт посмотрел на часы.
- Через полчаса будет двадцать седьмое апреля.
- Нам надо торопиться.
- Куда?
- В Колорадо, как я уже говорил.
- Я что-то припоминаю насчет карты и лошадей. Ну-ка, расскажи мне в общих чертах.
- Заткнись, Сэм! - Клэр пришла в себя.
Не обращая на нее внимания, Коэн повернулся к Морту.
- Несколько лет назад мы с Полом как-то охотились там. К западу от Кристал-Ривер в осиннике недалеко от маленькой бобровой опушки есть местечко, где Пол убил своего первого лося. Оно не обозначено на карте, там в горах сотни таких мест, но мы оба знаем, где это находится. Начиная с послезавтра он может прийти туда в любое время в течение недели.
- Где эта Кристал-Ривер?
- К югу от Карбондейла. Нужно идти по проселочной дороге в сторону притока Дед Хоре, а потом, миль через десять-пятнадцать свернуть к седловине между двумя низкими горами, потом пройти пару часов до рукава притока Дед Хоре и час или два берегом. Там найти голубую ель 'классную даму'...
- Что еще за 'классная дама'?
- Начиная с середины ее ствол раздваивается и напоминает перевернутую женщину с расставленными ногами. Напротив нее на противоположном берегу стоит 'проповедник', вот там-то и нужно подниматься в сторону длинного холма, уходящего к склонам Хантсмэн Ридж. Он сплошь покрыт густым осинником, переходящим выше в ели, и болотистыми местами с бобровыми запрудами. В лесу нет никаких ориентиров, кроме тех, что в голове. Поэтому мы и выбрали это место.
- А что за 'проповедник'?
- Это дерево с торчащим от середины ствола большим суком, напоминающим вставший член. Вроде того, что происходит с тобой, когда ты читаешь свои похабные книжонки.
Морт потер лоб.
- Можешь показать на карте?
- Я мог бы показать Дед Хоре, но не знаю, где находится на карте тот холм. Могу показать тебе Хантсмэн Ридж. Он достигает десяти тысяч футов и, может, миль пятьдесят или сто в длину.
- И все сплошной лес?
- Почти.
- Тебе придется нам показать.
- Не надо, Сэм! - Клэр пыталась вырваться. - Я могу терпеть боль. Они все равно убьют нас.
Коэн взглянул на Морта.
- Вы потом нас отпустите?
- Конечно же, Сэм. Как только мы возьмем с Пола и вас двоих обещание, что вы не расскажете ничего, что могло бы поставить под угрозу государственную безопасность.
Клэр потрясла головой.
- Не будь идиотом, Сэм.
Морт позвал остальных.
- Заберите ее отсюда. Дайте ей одежду. Она поедет с нами.
- Куда?
- В Колорадо, Сэм. - Морт вышел. Бородатые отвязали Клэр и осторожно отвели ее в соседнюю комнату. Коэн видел, как задрожала стенная перегородка. Говяжьи туши, висевшие в углу, казалось, кивнули в такт едва ощутимому движению воздуха. На середину пола, покрытого линолеумом, выскочил таракан, помедлив, он устремился под раковину.
Они опять сделали ему укол; он погрузился в удушливое безмолвие. Когда его растолкали, он не сразу
