работы по возведению новой столицы была равносильна каторге. В одном из указов предлагалось добровольно возвратившихся беглых солдат после наказания кнутом ссылать на каторгу, при этом местом каторги прямо назывался Санкт–Петербург». («Экономическая политика и экономические взгляды Петра I». М., 1952. С. 201–205).
Теперь, господин Г. Попов, откройте БСЭ на статьях Киев, Киевская Русь и Новгород. Только не статьи читайте, они там все великодержавные, а посмотрите картинки. Это я к вопросу о православии и католичестве России. Иллюстрации–фотографии к статье «Киев»:
1. Колокольня Софийского монастыря (17–19 века) - крест католический, с одной перекладиной.
2. Андреевская церковь — три креста католические.
3. Михайловская церковь Выдубецкого монастыря (1078–88 гг.) - крест католический.
4. Кирилловская церковь (середина 12 века, реставрация 18 века) - три креста католические.
Смотрим иллюстрации к статье «Киевская Русь»:
5. Спасо–Преображенский собор в Чернигове (начат постройкой до 1036 г.) - кресты «полу православные» (с короткой верхней перекладиной, но без короткой нижней наклонной перекладины).
6. Софийский собор в Новгороде (1045–50 гг.) - 5 крестов, все — католические.
7. Николо–Дворищенский собор в Новгороде (заложен в 1113 г.) - видно только основание креста, но оно опирается на полумесяц в виде «лодки».
8. Церковь Спаса на Берестове в Киеве (между 1113 и 1125 гг.) - три креста и все разные: главный крест католический, второй «полуправославный», основанием опирающийся на полумесяц — лодку, третий — тоже «полуправославный», так как с двумя перекладинами вместо трех.
9. Собор Михайловского Златоверхого монастыря (около 1108 г.) - 5 крестов и все — католические.
10. Мозаика Михайловского Златоверхого монастыря (начало 12 века) изображает архидьякона Стефана — бритого. Православные не брились, а юноша не мог успеть дослужиться до архидьякона.
11. Новгородский кремль — кресты католические на храмах, а на стеновых башнях — петухи вместо крестов.
12. Церковь Благовещения на Аркажах (12 век) - крест католический.
13. Церковь Спаса на Ильине улице (1374 г.) - крест католический.
14. Церковь Федора Стратилата на Ручье в Новгороде (1360 г.) - крест католический.
Не удержусь и приведу несколько строк из самой статьи: «Большое значение для Новгорода (Великим не назван, хотя речь идет именно о нем) имело включение его в состав Русского централизованного государства (1478 г.). В 1546 году по количеству дворов (5159) и населения (35 тыс. человек) занимал третье место среди русских городов (после Москвы и Пскова). В нем было свыше 1500 лавок, насчитывалось свыше 200 ремесленных профессий. Его население к середине 17 века (через сто лет после подсчета) сократилось до 8 тыс. человек (в 4,5 раза.». В разделе об археологии Новгорода написано, что в мостовых Новгорода насчитали 28 ярусов бревен, один под другим, причем не из круглых бревен, как это делалось на остальной «святой Руси» ленивой, а из полубревен, так называемых «распилов» или «однорезок», круглой стороной вниз, плоской кверху, чтобы экипажам было гладко ездить, как на асфальте.
Здесь нет ни единого прямого слова о геноциде великих новгородцев Московией, но из смысла контекста этим геноцидом так и прет. Во–первых, я подумал о старых дореволюционных кирпичах, стоящих веками без видимого разрушения, в сравнении с советскими, которые выкрашиваются из стен уже на третий год после постройки. Потом перешел мысленно на советские шпалы для укладки рельсов, которые в среднем выдерживают 10 лет службы, и сравнил их с теми шпалами, которые укладывали на первой российской железной дороге из Москвы в Петербург. Они должны были прослужить лет 30, не менее, так как делались с умом. У царских шпал и новгородской мостовой должен был быть один способ антисептики — обжиг на костре и пропитка дегтем, дефицита которого в тех краях вовек не было. Принимая срок службы очередного новгородского «яруса бревен» на мостовой не менее 30 лет, можно узнать и время укладки первого слоя мостовой, оно определится: 1546 год минус (30 х 28 = 840 лет), равняется 706 год новой эры. И не надо никаких летописей, которые можно подделать как рубли. Хотя по летописям Новгород основан в 859 году, что близко к рассчитанному мной.
Затем надо произвести другой расчет. Если считать официальную дату основания Москвы как 1147 год, хотя вернее ее считать как 1380 год (смотри «новохрон–2»), то к 1546 году она за 400 лет с нуля стала первым городом Руси, а если по второй версии, то всего за 166 лет. В принципе такой рост возможен, на мировой карте и не такие скорости роста наблюдались. Смущает то, что Псков назван вторым городом по величине в то время, когда он всегда был меньше Новгорода. Ведь Новгородская республика простиралась до Белого моря и Урала, а не Псковское княжество. Значит, если верить приведенной цитате, в 1546 году, всего через 68 лет после «присоединения к Московии» Новгород потерял уже свой статус самого большого города, хотя и имел 1500 лавок. И, представьте себе, Аракчеев еще не заводил там военных поселений, и не наступил еще 1650 год, царствования Алексея Михайловича, второго Романова, «середина 17 века» как выражается энциклопедия. Вот тогда–то и уменьшилось население в 4,5 раза против уже уменьшившегося к 1546 году.
А древнейшему мастерству великих новгородцев мостить улицы Московия так и научилась, так и ходили по уши в грязи в своем Замоскворечье. И сегодня в огромной Московии, одной шестой суши, дороги строить так и не научились. Зато Великий Новгород с его древнейшей культурой стерли практически с лица земли.
И еще об одном курьезе историческом хочу сказать. Новгород–Северский расположен в Черниговской области на Украине, то есть на глубоком юге от Новгорода Великого, который и должен быть не только первым, но и Северским по идее, если в те времена не путали стороны света. Притом Новгород–Северский был столицей Северского княжества. Если северский не от севера, то от чего же? Ведь в те времена не говорили «северный», слова такого не было. Если покопаться, много смешного и фальшивого тут можно найти. Да недосуг мне, надо к Попову возвращаться.
Гусев: Иногда говорят, что последние пятнадцать лет были периодом отсутствия стратегии.
Попов: Это не так. Стратегия была. И состояла она именно в том, что отрицалась сама необходимость стратегии. Другими словами, это была стратегия стихийности. Стратегия стихийности привела к многим неудачным итогам и политики перестройки Горбачева, и десятилетия ельцинских реформ. Наши доморощенные теоретики рыночной экономики доказывали, что рынку нужна свобода, что ему и чужда, и вредна стратегия как наиболее выраженная форма регулирующей деятельности государства. Рынок, мол, без всякой стратегии, автоматически все сделает сам. А нашим начальникам остается пользоваться своими привилегиями — сидеть с открытыми ртами и, как Пацюку из гоголевской повести, глотать прыгающие к ним из миски галушки. Но ведь есть современный опыт развитых стран, которые усиливали действия рыночных механизмов активностью государства. Государство может работать именно как партнер рынка. Мы помним сказку Пушкина, в которой Гвидон, посаженный в бочку вместе с матерью, упрашивает волну: «Не губи ты наши души, выплесни ты нас на сушу!» Гвидон не очень–то рассчитывал на стихийность и просил о вмешательстве.
Совсем обезумел, что ли? Ведь «волна» — это и есть стихия, Гвидон ее и просит, чтобы она, «стихия» спасла от произвола людской власти, посадившей Гвидона в бочку. Ни дать ни взять нашкодивший лакей. Гаврюша, ведь государство по–твоему и поступало не только 70 лет кряду, при коммунистах, но и с 16 века. И что вышло? Забыл что ли, как на Межрегиональной группе пел? Правда, еще до того как предложил узаконить взятки чиновникам.
Гусев: Если даже одну бочку с двумя душами нельзя доверить стихии, то что можно сказать об огромной стране с десятками миллионов граждан и при этом в сложнейший период ее истории?
Попов: Еще две тысячи лет назад Сенека сказал: «Если не знаешь, куда плыть, то никакой ветер не будет попутным!» И мы на собственном опыте, разбивая лбы, убедились, чем оборачивается отсутствие стратегии в экономике. Что значит жить без стратегии — увидели люди, которые не раз терпели многие лишения в прошлом и готовы и сегодня многое вытерпеть — если только будет ясно, когда и каким путем будут преодолены сегодняшние тяготы. Что значит жить без стратегии — хорошо знает молодежь, которой очень трудно определить свое будущее без знания перспектив страны и государства. Что
