Российская же беда усугубилась тем, что она была захвачена не торговой частью хазар, а разбойной, которая вообще не способна думать о дальнейшем: ограбил, продал, пропил. И вновь ограбил… Торговая часть хазар не пошла в Россию потому, что там она ничего не могла найти достойного для торговли и промышленного производства на перспективу. Это не означает, конечно, что все это стопроцентно. Это просто тенденция. Разбойная же часть торгового племени в следующие 500 лет ничего не знала кроме одного: покорять народы и грабить их ресурсы. Даже те из них, которые совсем недавно были на самом высоком уровне развития производительных сил.
И заметьте, ни в одной стране древних цивилизаций с людоедским правлением (Индия, Китай, Египет и т.д.) цивилизация не стала развиваться дальше, она застопорилась, как вкопанная. И другой причины, кроме людоедского правления народом, я тут не нахожу.
Теперь мне надо перейти к Моисееву колену, чтобы вы поняли, куда ушла торговая часть Хазарского каганата. И зачем? И что из этого вышло?
Моисеево колено стало «древними греками» на Босфоре на основе Второзакония, главное в котором не литургия Яхве, а отделение иудейской церкви от правосудия. Именно этим «древние греки» отличаются от всех других народов на Земле, живущих при людоедском ими правлении.
Я не хочу здесь вдаваться в подробности (может быть, в другой работе?), но хазарские евреи ушли в Восточную (ныне она Центральная) Европу, туда, где ныне живут «славяне — рабы». И завладели ими без единого выстрела, как и всегда до этого. Потом захватили Константинополь и выжили из него «древних греков», а сами обосновались везде в Центральной Европе, но в Венеции и Флоренции у них был штаб, как когда–то в Итиле на Волге. Тут и начал действовать Козимо Медичи, создавший с нуля католицизм, о котором у меня столько работ, что я теперь уже и сам не помню.
Свободными от хазарских евреев остались лишь северо–запад Европы, вот там–то и обосновались «древние греки», это и был их «исход из Византии». Они–то и начали «лютеранство», «протестантизм», «реформацию» и «просвещение». И все это закончилось «правами человека», диаметрально противоположными людоедскому правлению людьми.
Но, так как я пишу все–таки о России, то лучше остановлюсь на борьбе католичества с хазарскими разбойниками. Несомненно, католичество было лучше православия, которое принесли с собой хазарские казаки–разбойники на «святую» Русь. На католичество продолжало действовать учение «древних греков» о юриспруденции, о чем на Руси отродясь не слышали.
Католицизм распространялся на Руси по пути «из варяг в греки», который я продолжил через Кострому, Вологду, Углич, Великий Устюг в среднее Зауралье. Православие казаков–разбойников действовало по Волге до Нижнего Новгорода и Дону до Москвы. Вот на этом стыке двух религий и произошли все события, приведшие к власти Романовых, которые являются потомками волжско–донских казаков– разбойников с их чистейшим православием. Католицизм на «святой» Руси удалось подавить много позднее Петра.
В связи с этим я хотел бы привести несколько цитат из упомянутого Бушкова. «Тем, кто, безусловно, более всех прочих приобрел в результате Великой смуты, стал (если, понятно, не считать царя Михаила) князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой… сподвижник сначала Тушинского вора, а потом атамана Заруцкого! Он остался при боярском титуле, пожалованном ему Лжедмитрием II, и сохранил за собой богатейшую вотчину, целую область Вагу, некогда составлявшую главное личное достояние Годунова, а потом и Шуйского. Юный царь …попросту не стал ссориться со столь влиятельным и богатым магнатом — благо Трубецкой вовремя успел переметнуться в нижегородский лагерь». (Выделено — мной).
Я недаром сделал выделения текста. Тут много ключиков к пониманию сути Смутного времени. Во– первых, Шуйский — волжский казак–разбойник и фамилия его по В. Далю — Неправый, Несправедливый, даже Бандит. Банда же его была сосредоточена на притоке Волги — Шуе, то есть, «Левой», но не «Правой» в смысле «правоты в чем–либо» реке. И даже «шуйца» — разбойное скоростное, гребное судно. Во–вторых, «Нижегородский лагерь» — это как раз крайне северная точка сосредоточения нижневолжских бандитов, выше уже были владения католиков, экспортирующих лиственницу в Венецию. И именно подонки Шуйские затеяли поход на Москву в целях перехватить продажу московскими князьями «белоглазой чуди». А «сподвижник Лжедмитрия II» безусловно был москвич, ибо у москвичей князья через одного были Дмитрии, а у Романовых таковых не было ни одного. То есть, Трубецкой — прямой предатель «родины», «переметнувшийся в нижегородский лагерь». И именно этим предательством «более всех прочих приобрел…»
Перейдем к «богатейшей вотчине, целой области Ваге». Тому, кто не знает моего «продолжения» пути «из варяг в греки» аж в Зауралье, никогда не придет в голову назвать бассейн реки Вага «богатейшей вотчиной». Эта река почти сливается у своего истока с рекой Сухоной, по которой и осуществлялось это мое продолжение пути «из варяг в греки» в Зауралье (см. другие работы). А река Вага с притоками вроде метлы — неиссякаемый источник самой лучшей лиственницы, после того как вся она была вырублена в Костроме. Но Вага протекает в сплошных болотах, и говорить о ней как о «богатейшей вотчине», не зная про экспорт лиственницы, а наша история о нем не знает, чистейшая дурость. Если не знать о лиственнице, то эта «вотчина» будет не богатейшей, а — беднейшей и всех «вотчин» Руси.
Отсюда факт, что Вага названа богатейшей, тогда как она беднейшая без упоминания лиственницы, говорит о том, что экспорт лиственницы «в греки» специально замалчивается нашей историей. И потому нельзя поверить, что Вага — богатейшая. Разве что богатейшая болотами, от которых богатства — ноль. Кроме того, слово «вага» на Руси — очень распространенное, и не только как рычаг для подъема и перекатки бревен (загляните в Словарь Даля), в Зауралье, в Тюмени это слово можно встретить на географической карте неоднократно. Например, река Вагай, левый приток Иртыша, «долина которой издревле плотно заселена» и «в устье которой погиб Ермак».
Отсюда я делаю вывод, что историки чисто случайно пропустили в печать для нашего несмышленого читателя «богатейшую Вагу». Тем более что эта «вотчина» была «главным личным достоянием и Годунова, и Шуйского». То есть, все нижневолжские бандиты в первую очередь устанавливали контроль над транзитом лиственницы, причем этот транзит никогда им не принадлежал, он принадлежал «венецианцам». (В отдельной статье я рассмотрел язык и ремесла Костромы с целью доказать ее родственность Венеции). Мало того, сперва нижневолжские бандиты захватили Вологду, реку Шексну, город Углич — центр перевалки лиственницы в бассейн Волги до Волока Ламского, затем — перевалка в Днепр. А потом уже двинулись захватывать Москву. Поэтому тут и возникли в нашей истории всякие там «поляки» и никчемный Сусанин.
При этом предатель Трубецкой по предварительной договоренности и получил эту Вагу. А вот Минин и Пожарский «за взятие Москвы» не получили ничего. Читайте Бушкова, я не хочу приводить слишком длинную цитату.
Я этот раздельчик написал потому, чтобы была ясна роль торгового племени в истории нашей страны. Но это не означает же, что я так называемый антисемит. Наоборот, я даже очень благодарен евреям — без преувеличения пупу Земли, фактически давшего нам накопленный ими многовековой опыт во всех проявлениях человеческого существования. И то, что они не все одинаковы, то есть, что не все они поголовно — «греки», это же не вина нынешних евреев. Поэтому я и называю своими именами и хорошее, и плохое.
Но среди нынешних евреев, как и среди всех прочих, — много дураков. И именно они начинают орать благим матом, как только услышат что–нибудь такое, что им не нравится. Они начинают так «защищаться», что, например, ныне получается по газетам, что именно они выиграли вторую мировую войну. Смотрите, например, мою статью «Говорить или не говорить в доме повешенного о веревке?», в которой некий широко известный еврей Марк Дейч сильно критикует Солженицына, сам не зная, почему? Хотя, я думаю, потому, что «о покойниках — или ничего, или только хорошее». Но, евреи–то ведь не покойники пока, слава тебе, Господи! В том числе и Яхве.
В заключение я хочу высказать довольно простую мысль, которая во всех странах и народах на земле считается крамольной, хотя ни одна власть вслух таковой ее не назовет. То есть, говорить правду — это крамола. И власти ее хотят не допустить. Ибо самому народу на это плевать. Но, и народ приучают всевозможными уловками к истории, особенно своей страны, «приятной во всех отношениях». И это большой грех, если не употреблять юридически безупречных терминов.
Американцам хотят внушить, что они никогда не занимались работорговлей, англичанам — что они
