опустила голову, и он не мог разобрать выражения ее глаз, но знал, что в них – сочувствие. Несмотря на все беды, какие обрушились на них по вине Клифтона, она жалела его.
Взяв Александру под руку, Натаниэль поспешил к нанятой ими коляске. Прежде чем сеть, он обнял ее. Александра плакала.
– Ты ведь у меня такая храбрая, – пробормотал он. – Ну, успокойся, пожалуйста! Уже все позади.
Они ехали по улицам Лондона, прижавшись друг к другу. Земли и имущество герцога не были конфискованы, и Натаниэль знал, что унаследует их когда-нибудь. Только он не будет жить в Англии. Нет, он увезет Александру в Америку, а потом научит своих сыновей, что такое быть по-настоящему высокорожденными.
Эпилог
Три года спустя в Бридлвуд-Мэнор пришло письмо на имя герцога Грейстоуна из далекой Виргинии. Герцог долго рассматривал обратный адрес, хотя сразу понял, от кого оно.
В конце концов, тяжело вздохнув, он сломал печать. Единственный листок бумаги был исписан изящным женским почерком, в центре находился портрет пухлого мальчугана.
Положив письмо на стол, герцог дрожащей рукой поднес к глазам портрет ребенка. Его первый внук, с явно выраженным фамильным носом и подбородком, был очень красив.
Его внук. Наследник его наследника.
Герцог не знал, что хотела продемонстрировать Александра – доброту или жестокость, но он очень долго смотрел на маленького Тедди.
А потом зарыдал.
Примечания
1