Посланник принца с непроницаемым видом наблюдал за реакцией девушки.
– Это платье, – произнес он, – изготовлено специально для вас по заказу его высочества, после того как лорд Уинтроп позавчера дал согласие пригласить вас на сегодняшний спектакль.
Откуда его высочеству стало известно, что у нее нет подходящего платья? Только не от Йена – послу вряд ли пришла бы в голову мысль просить другого мужчину дарить ей платья. Впрочем, отгадка несложна – поскольку апартаменты Йена предоставлены ему принцем, Прасерт скорее всего являлся шпионом его высочества и мог без труда снять мерку с одежды Эсме.
Ее вдруг охватило щемящее чувство безысходности. Неужели ее стремлению начать наконец самостоятельную жизнь суждено терпеть провал за провалом? И куда бежать от всевидящего принца? Эсме готова была швырнуть проклятое платье в лицо рассыльному и, возможно, сделала бы это, если бы вдруг не поймала на себе вопросительный взгляд преподобного Тэйлора. Теперь она уже окончательно поняла, что выбора у нее нет – либо принять приглашение принца, либо дискредитировать его преподобие и других добрых к ней и ни в чем не повинных людей.
– Так вы принимаете подарок его высочества, мисс? – Слова посыльного прозвучали скорее как приказ, а не как вопрос.
– Да, разумеется. – Эсме выдавила из себя улыбку.
– Тогда в восемь часов за вами прибудет карета. Постарайтесь не задерживаться, мисс. Ровно в восемь.
– Как будет угодно его высочеству, – обреченно проговорила Эсме.
– Благодарю вас. – Далее последовали предписываемые этикетом раскланивания, на которые Эсме отвечала совсем уж без энтузиазма, и наконец посланник принца удалился.
– Как вам удалось удостоиться внимания столь высокопоставленной особы? – поинтересовался отец Тэйлор.
– Накажи меня Бог, – фыркнула Эсме, – если я хоть что-нибудь понимаю! Ума не приложу, зачем его высочеству вдруг понадобилось лицезреть такую скромную особу, как я. Логичнее предположить… Ну и, может, за этим все-таки стоит лорд Уинтроп, который преследует какие-то свои тайные цели… Но с другой стороны, зачем ему вообще сообщать принцу о моем существовании?
Священник опустился в кресло рядом с Эсме и дружески дотронулся до ее локтя.
– Признайтесь честно, дитя мое, – в глазах его мелькнул лукавый огонек, – вам действительно хотелось бы расстаться с его сиятельством? Простите меня, грешного, но я позволю себе в этом усомниться!
Миссис Калверт молча наблюдала за происходящим, но Эсме чувствовала, что вдова знает о ее ситуации больше, чем можно было представить на первый взгляд.
– Если бы я не сомневалась, что небезразлична Йену, я бы не стала от него уходить. – Она не стала упоминать тот факт, что посол переспал с ней. – На самом деле я для него слишком мало значу, и, Бог свидетель, жить с таким человеком мне было бы невмоготу!
Преподобный Тэйлор переглянулся с миссис Калверт, а затем взял Эсме за обе руки.
– Дитя мое, – горячо заговорил он, – я готов поспорить, что на самом деле вы значите для лорда Уинтропа гораздо больше, чем вам кажется!
Эсме затаив дыхание смотрела на отца Тэйлора, в надежде что он наконец даст ей какой-нибудь добрый совет.
– Я уверен, что лорд Уинтроп не из тех, кто способен позабавиться с девушкой и бросить ее. Просто он, как и большинство мужчин, сам не всегда умеет разобраться в своих чувствах, не привык говорить женщинам нежные слова… Но всему этому можно научиться – и он научится, Эсме, если вы соизволите подождать некоторое время. Дайте ему еще один шанс, дитя мое!
Пальцы девушки против воли горячо сжали руки проповедника. Сказать по совести, ей очень хотелось поверить тому, что говорил Тэйлор. Расстаться с Йеном означало бы утратить тот шанс обрести своего единственного, который выпадает всего раз в жизни. Эсме чувствовала, что никогда уже не сможет полюбить кого-либо так, как сейчас Йена, и не знала, как пережить эту потерю, если она все-таки суждена ей. И все же…
– Нет, ваше преподобие, – твердо заявила она, – своего решения я не изменю.
Однако в глубине души Эсме вовсе не была в этом уверена.
Глава 20
Королевская карета, подпрыгивая на ухабах, медленно продвигалась по пыльным улицам Чингмэя, и Эсме всякий раз машинально прижимала рукой свой кинжал, надежно закрепленный под юбками. Отправляться вооруженной на прием к его высочеству было весьма нелепо, но Эсме не знала, как придется возвращаться к преподобному Тэйлору – не исключено, что в одиночестве и пешком. Лучше заранее подумать о безопасности, чем, пробираясь по ночным улицам, вздрагивать от каждого постороннего звука.
Впрочем, Эсме надеялась, что возвращаться домой одной ей все-таки не придется, да и Чингмэй в отличие от Бангкока не являлся портовым городом, и шанс встретить на его улицах иностранного матроса был ничтожно мал. Проблема состояла в другом. Население Чингмэя отличалось большой пестротой – здесь можно было встретить сиамцев, лаосцев, китайцев, бирманцев и даже представителей горных племен – и каждый из них говорил на своем языке; так что найти кого-нибудь, кто понял бы тебя, представлялось весьма нелегкой задачей. Эсме уже знала, насколько непросто ходить по улицам в образе Лека, а уж возвращаться в роскошном вечернем платье ей было бы, пожалуй, еще сложнее.
Карета уже подъезжала к дворцу, и Эсме, вытянув шею, попыталась разглядеть его через окно. В Бангкоке ей так и не удалось побывать в королевском дворце, хотя она все время мечтала об этом, но, наверное, дворец принца в Чингмэе не уступает ему по роскоши. Как она и ожидала, вид аккуратных лужаек, кустов, искусно постриженных в форме животных и птиц, сразу поднял ей настроение. Очертания крыши дворца напомнили Эсме буддистские храмы Бангкока, крутые скаты которых резко взмывали вверх. Это делалось для защиты от злых Духов, которые, упав на крышу с неба, по представлению сиамцев, должны были взмывать по крутым склонам прямо туда, откуда пришли. Здание дворца окружали галереи с изящными колоннами, поддерживающими крышу.
