Теперь Марианна все больше убеждалась в необходимости скрывать от Гаррета свое имя. Он открыто высказался, что верит, что ее отец виновен, и так же легко может поверить в ее участие в покушении на короля. Если он когда-нибудь узнает, кто она, то тут же выдаст ее королю. В этом не приходилось сомневаться. Марианна крепко вцепилась в салфетку, лежавшую у нее на коленях.
Чего бы это ни стоило, она должна сохранять свою тайну.
Глава 13
Ревнивца убеждает всякий вздор,
Как доводы Священного Писанья.
– А где твоя прелестная пленница? – спросил Хамден, когда они с Гарретом вышли из Фолкем-Хауса. – Разве она не собиралась проводить меня?
– Мина всю ночь провела у жены одного из моих арендаторов, принимая роды, – небрежно бросил Гаррет.
Конюх подвел лошадь Хамдена.
Насмешливая улыбка друга странно разозлила Гаррета. Хамден искоса взглянул на него:
– Ухаживает за женой одного из твоих арендаторов? Какое у тебя доброе сердце. Как жаль, что ее здесь нет. Я так надеялся сорвать прощальный поцелуй.
Только огромное усилие воли помогло Гаррету сохранить равнодушный вид.
– Значит, слава Богу, что ее здесь нет. Это избавляет меня от необходимости защищать ее от твоих дурных манер.
Хамден фыркнул, показывая, что он об этом думает.
– Дурные манеры! Не мои дурные манеры раздражают тебя. Тебя возмущает, что я понравился ей, а она – мне.
– Тебе нравится каждая женщина, которая встречается на твоем пути, – ответил Гаррет с подчеркнутым сарказмом.
Хамден усмехнулся:
– Может быть, но твоя красотка очень заинтересовала меня.
Гаррет понимал, что Хамден его дразнит, но все равно едва удержался, чтобы насильно не посадить Хамдена на лошадь и не отправить в Лондон, предварительно дав ему хорошего пинка под зад.
Хамден, очевидно, правильно истолковал мрачное молчание Гаррета.
– Как я мог не заинтересоваться женщиной, которой удалось вызвать у тебя такую ярость… и чувство собственника? Никогда не думал, что увижу, как ты так ведешь себя с женщиной. До оих пор ты был слишком занят своими планами мести, чтобы проявить интерес к какой-нибудь женщине.
Не в силах дальше скрывать свое раздражение, Гаррет ответил:
– Если ты ждешь, что я объясню свое поведение, то можешь отправляться в Лондон. Насколько серьезно я отношусь к Мине, не твое дело, черт побери.
По широкой улыбке друга Гаррет понял, что выдал, как сильно на самом деле увлечен Миной. Он улыбнулся Хамдену:
– Если ты думаешь, что, вызывая во мне ревность, заставишь меня страдать, то ты ошибаешься.
– Почему? – спросил Хамден.
Его явно забавлял этот разговор.
– По двум причинам. Во-первых, я знаю, что ты флиртуешь с Миной только для того, чтобы подразнить меня, а не потому, что действительно питаешь к ней какие-то чувства.
Неожиданно Хамден стал серьезным.
– А во-вторых?
Гаррет пытливо посмотрел в глаза друга. Увидев в них только искренний интерес, он решил признаться:
– Как бы твои заигрывания с ней ни раздражали меня, они лишь булавочный укол по сравнению с теми муками, которые я испытываю каждый день. Она рядом, а я не могу даже дотронуться до нее.
Хамден вздохнул и покачал головой:
– Ты сделал глупость, не овладев ею сразу же, как только ее увидел. Что касается первой причины, ты неправильно понял меня, Гаррет. Если бы я думал, что у меня есть хоть какой-то шанс отбить ее у тебя, можешь не сомневаться, я бы попытался.
– Ты никогда раньше не боролся со мной за женщину.
Хамден пожал плечами:
– Это правда. И вероятно, никогда не буду. Если только ты не решишь, что сердце Мины тебе не нужно. Тогда, милый друг, я с большой радостью вмешаюсь и утешу ее.
– Ты полагаешь, что у нее есть сердце и она предложит его мне.
Хамден ответил не сразу. Он сел на коня, взял поводья, затем посмотрел на Гаррета и с серьезным видом произнес:
– О, у нее женское сердце, не сомневайся. Если бы ты так упорно не копался в ее «сомнительном» прошлом, ты бы это понял. А отдаст она тебе его или нет, поживем – увидим. Я предполагаю, что если ты продолжишь преследовать ее, то не отдаст. И это будет огромной потерей для тебя, Фолкем. И находкой для меня.
С этими словами Хамден развернул лошадь и пустил ее рысью.
Глядя вслед другу, Гаррет чувствовал странное облегчение. Его заявление, что он не ревновал, не совсем было правдой. Заигрывания Хамдена с Миной ранили его, как удары острого ножа, потому что в ответ она дразнила его и кокетничала с ним.
Во время четырехдневного пребывания Хамдена она дерзко отражала остроумные шутки маркиза, что приводило Хамдена в восторг, а Гаррета раздражало. Гаррету не нравилось, как они поддразнивают друг друга. Он знал, что Хамден не пойдет дальше шуток.
Но в Мине Гаррет не был так уверен. В присутствии Хамдена она становилась оживленной. Ее радостное возбуждение временами передавалось и Гаррету, но он знал, что этим ее настроением он целиком был обязан Хамдену. И это его злило сильнее всего.
Ему хотелось, чтобы он был причиной ее хорошего настроения.
Гаррет повернулся к дому, злясь на себя за то, что придавал этому такое большое значение. Конечно, он хотел Мину. Это было вполне объяснимо. Ее прелестная фигура и смелость очаровали бы любого нормального мужчину. Но он не должен допустить, чтобы она пожелала стать чем-то более важным для него. Он не должен позволить ей пробраться в его душу, иначе она воспользуется этим. Она цыганка, напомнил Гаррет себе, и, возможно, связана с его дядей.
Внезапно перед ним возник ее образ: Мина с распущенными волосами, которыми играл легкий ветерок, объясняет Хамдену разницу между поганкой и съедобным грибом. Выражение ее лица напоминало Гаррету его учителей, когда они искренне восхищались предметом, который преподавали. Нет, это не лицо расчетливого шпиона!
Гаррет решительно повернул обратно и направился к конюшням. Он устал строить догадки о прошлом Мины. Он достаточно долго вел эту игру и ничего не добился. Пора менять тактику. Его допросы и грубость не испугали ее. Его отчужденность и холодность не огорчили и не заставили ее броситься в его объятия и во всем признаться.
Хватит, решил Гаррет, седлая Цербера. Она уже отвечала на его поцелуи. Так будет и дальше. Как- нибудь он сумеет заставить ее открыть свою тайну.
Усмехнувшись, Гаррет вывел коня из конюшни и сел в седло. Он направлялся к дому фермера, к которому пошла Мина. Соблазнить, чтобы узнать ее имя. Какая глупость! Если быть честным, то он должен был признаться, что не мог прикоснуться к ней, не теряя при этом головы, и тем более выведать у нее что- то важное. Он не мог бы притворяться.
Нет, думал Гаррет, пришпоривая коня, он не хочет соблазнять ее ради чего-то другого, кроме самой естественной причины – он хотел ее.
Он торопил коня, сгорая от желания снова увидеть Мину теперь, когда Хамден уехал и они снова
