На этот раз Марианна промолчала, пусть они думают все, что хотят, если это поможет ей, Тамаре и Уиллу остаться живыми и невредимыми.
Эти слова, казалось, заставили солдат призадуматься, но было видно, что им не хотелось в это верить и оставлять их в покое. Двое солдат стали надвигаться на них. Гаррет оттолкнул Марианну в сторону и обнажил шпагу.
– Сначала подумайте, – предупредил он. – Если я не граф, вы ничего не теряете, кроме ночного развлечения. Но если я граф и вы нападете на меня, ваша судьба решена.
Те двое заколебались. Вдруг Марианна заметила, как позади Гаррета поднимается с земли Гарри.
– Гаррет! – крикнула она, указывая на солдата. Гаррет обернулся как раз вовремя, чтобы отразить удар сабли. Гарри замахнулся снова, но Гаррет сумел ударом выбить саблю из его руки и, приставив шпагу к горлу солдата, спросил:
– Что ты скажешь, Мина? Перерезать ему глотку сейчас или передать его капитану?
– Пожалуйста, милорд, – прохрипел Гарри, – я не знал, что она ваша любовница.
Гаррет с отвращением смотрел на солдата. Уверенная, что он может убить человека, если она не вмешается, Марианна прошептала:
– Н-не убивайте его из-за меня.
Гаррет взглянул на нее:
– Почему?
– Я не хочу, чтобы его кровь пала на мою голову.
Марианна подошла и осторожно положила руку на сжатую руку Гаррета. Она чувствовала, как напряжены его мышцы и как постепенно они расслабляются.
– Кто твой капитан? – спросил Гаррет у Гарри.
– М-Меривейл, – заикаясь, ответил солдат, не сводя глаз с кончика шпаги, упиравшейся в него.
Гаррет опустил шпагу.
– Я сообщу ему, не сомневайся, и позабочусь о том, чтобы тебя отстегали кнутом за то, что ты сегодня сделал. – Затем он обратился кдругим солдатам: – Что касается остальных, радуйтесь, что моя любовница не выносит вида крови. Предлагаю вам всем уехать, пока я не передумал.
Гарри бросился к своей лошади. Уильяма сразу освободили, и он упал на одно колено. Солдат, державший Тамару, оттолкнул ее. Солдаты, ворча, двинулись за своим вожаком, явно не желая испытывать судьбу и связываться с графом, так искусно владеющим шпагой.
Тамара кинулась к Уильяму и, проклиная солдат, ощупала его тело, пытаясь определить, не поломаны ли кости. Гаррет стоял неподвижно, как статуя, и, не выпуская из рук шпагу, смотрел, как уезжают солдаты. Как только они скрылись из виду, он вложил шпагу в ножны и повернулся к Марианне:
– Они не… они не… – Казалось, он не мог произнести вслух, чего он боялся, хотя она понимала, что он хочет спросить.
– Нет, – тихо проговорила Марианна, кутаясь в накидку. – Я должна быть благодарна вам за это, милорд.
– Поговорим об этом позднее, – сдержанно ответил Гаррет.
Он повернулся к Тамаре, суетившейся вокруг Уильяма:
– Как он?
– Кости целы, – прерывающимся голосом ответила Тамара. – Жить будет.
– Хорошо. В нескольких милях отсюда есть деревня. Как ты думаешь, Уильям, вы с Тамарой доберетесь туда сами?
– Да! – ответил Уильям.
– Я с Миной поеду вперед и найду гостиницу. Вот тебе деньги, вдруг они тебе понадобятся. – Гаррет бросил Уильяму кошелек.
Его поймала Тамара.
– Оставьте Мину здесь, милорд, – сказала она, передавая кошелек Уильяму. – Я могу позаботиться о ней не хуже, чем вы.
Гаррет усмехнулся:
– Да, и увезти ее. Нет уж, спасибо. Ты уже один раз уговорила моего слугу помочь вам сбежать. Другого случая я вам не предоставлю.
Два чувства боролись в душе Марианны. С одной стороны, она была рада, что Гаррет отвезет ее назад. С другой – ее не оставляло сильное чувство вины, ибо ей не хотелось, чтобы Уильям пострадал из-за ее поступка.
– Гаррет, Уильям поехал с нами не по своей воле, – тихо проговорила Марианна.
– О! – Гаррет перевел на нее гневный взгляд.
– Мы… мы… – Марианна запнулась, не в силах вынести его взгляда.
– Мы опоили его, – откровенно призналась Тамара. – Это был единственный способ увезти Мину от вас. А потом, когда Уилл проснулся, мы были уже далеко и возвращаться не было смысла.
– Черт бы тебя побрал, женщина! Ты же знаешь, что это неправда, – возмутился Уильям.
Было темно, и Марианна не была уверена, но ей показалось, что Гаррет улыбнулся.
– Уильям был уверен, что вы найдете нас, – призналась Марианна, не обращая внимания на недовольство тетки.
– Мне помогло, что он все время выбрасывал что-нибудь из фургона, чтобы указать мне дорогу, – сухо заметил Гаррет.
Теперь наступила очередь возмущаться Тамаре.
– Уильям Крэшоу, ты подлый предатель! Мне следовало бы…
– Послушай, Тамара, разве плохо, что милорд догнал нас? – перебив ее, спросил Уильям.
Тамара только сердито посмотрела на него.
– Вы двое поедете как можно быстрее. Как показала эта ночь, дороги небезопасны для цыган, – твердым голосом проговорил Гаррет.
– Не беспокойтесь, милорд, – ответил Уильям. – Мы оставим этот дурацкий фургон здесь, а возьмем лошадей. Тогда никто не тронет нас.
Тамара сразу же начала спорить, но Гаррет не обратил внимания на их с Уильямом спор. Он взял на руки Мину и направился к своему коню.
Марианна молчала, слишком измученная событиями этой ночи, и даже не протестовала, когда Гаррет посадил ее в седло и затем сам сел позади нее.
– Ты могла бы, пока есть возможность, немного поспать, – тихо сказал он ей на ухо. – Потому что потом нам с тобой предстоит очень длинный разговор.
Что-то в его голосе подсказало Марианне, что ей совсем не понравится то, что собирается сказать Гаррет.
Глава 16
Ее походкой я любуюсь,
Мне наслаждения она сулит
И поцелуи обещают губы.
Речам ее и ангелы внимают.
Она – восторг мой, мое чудо,
Но день один в разлуке проведу —
И ревность мое сердце разрывает.
Марианна, кутаясь в накидку, сидела на жестком стуле перед камином и настороженно наблюдала за Гарретом, который стоял неподалеку с хозяином гостиницы, договариваясь о ночлеге. Комната, которую Гаррет снял для нее, оказалась маленькой и скудно обставленной, но Марианне это было безразлично.
Она слышала обрывки разговора о «двоих, кто приедет вслед за ним», и о том, что «завтрак надо подать в комнату рано утром». Только потом она поняла, что комната предназначалась для них обоих.
Сердце Марианны забилось от страха… и предвкушения. Она не стала высказывать возражения хозяину
