Джулиана со вздохом опустила глаза, боясь, что Рис сейчас же потребует от нее объяснений. Она должна была предвидеть, что восхищение перед мифическим мужем-героем, которое она прививала Эвану все это время, выльется наружу, как только мальчик встретит живого Риса. Это была ее вина — она слишком много рассказывала ему о Рисе Вогане. Но все эти годы она особенно остро нуждалась в собеседнике, а Эван так охотно слушал!
— Эвану всегда было очень интересно знать… слушать о тебе… — самым равнодушным тоном попыталась оправдаться Джулиана.
— Нет, это не совсем так, сэр, — выпалил Эван. — Я считаю вас самым настоящим героем. Так благородно сражаться за свободу Уэльса, несмотря ни на какие опасности. Вы — великий человек.
Она ощутила на себе пронизывающий взгляд Риса, но сама не решилась поднять на него глаз.
— Я рассказала Эвану, как тебя завербовали во флот.
— Миледи рассказала… — Эвану, вероятно, очень нравился разговор, — …как однажды вы говорили, что никто нам не может запретить изъясняться на родном валлийском языке. И еще она много рассказывала мне о ваших стихах. Я прочел их все до одного. Все. А ведь я вовсе не люблю поэзию.
Рис оперся локтями на стол и наклонился вперед, к Эвану.
— Где тебе удалось прочитать мои стихи? Они ведь никогда не были опубликованы.
— Леди Джулиана разрешила мне прочитать их в книге, которую вы ей дали. О, сэр, они великолепны.
— На самом деле? — Воган сверлил взглядом Джулиану.
— Да. — Эван широко улыбнулся. — Она мне все о вас рассказала. — И доверительно сообщил: — Она сказала мне, что вы — особенный…
— Особенный? — переспросил Рис тихим голосом.
«О, ну почему Эван так любит поболтать?» — подумала Джулиана и вслух предложила:
— Пожалуй, пора вернуться к нашему уроку.
— Нет, это не слишком интересно, — вкрадчиво зтозвался Рис. — Эван, а говорила ли тебе леди Джулиана, что она имеет в виду под словом «особенный»?
Наморщив лоб, Эван какое-то мгновение размышлял.
— По правде, я не знаю. Как герой. Как в книгах — мужчина, в которого влюбляются все девушки.
— И она говорила, что влюблена в меня?
Улыбка исчезла с лица Эвана, и он неуверенно посмотрел на Джулиану.
— Ну, не именно эти слова. Но она говорила о вас, как… ну, как девушки говорят о своих суженых. Ну, вы знаете… совсем как моя сестра Мэри о своем лавочнике из города.
Рис откинулся на стуле и скрестил руки на груди.
— Да, но ты кое-что забыл. Если бы я был ее «суженым», она бы не собралась выйти замуж за другого.
Джулиана внимательно разглядывала складки на юбке, проклиная румянец, который неотвратимо заливал ей лицо. Боже правый, ну зачем он затеял этот разговор!
— За этого надутого англичанина? — Эван равнодушно махнул рукой. — Я убеждал ее не делать этого. К тому же зачем ей муж, когда она прекрасно справляется и без него?
— Действительно, зачем? — язвительно переспросил Рис.
Эван продолжал, не замечая язвительности Вогана:
— Она сказала, что ей нужен не муж, а дети. А поскольку вас не было, и она думала, что вы никогда не вернетесь…
Рис выпрямился.
— Дети? Она хотела выйти замуж за «этого надутого англичанина» из-за детей? А не говорила ли она тебе что-нибудь о любви? — Он явно издевался. — Не говорила ли она, что он теперь стал ее «возлюбленным»?
Голова Джулианы шла кругом. Как он может задавать такие вопросы бедному Эвану, который не понимает и половины из того, что произошло за эти шесть лет! Рис никогда не спрашивал ее, была ли она влюблена в Стивена. И вот, пожалуйста, он пристает с такими вопросами к мальчику!
— Мы совершенно отвлеклись от нашего урока. — Она старалась говорить спокойно. — Почему бы нам не заняться делом?
Воган не сводил напряженного взгляда с ее лица.
— Эван не ответил на мой вопрос. Ну, давай, дружок, скажи же мне. Говорила ли тебе леди Джулиана, что она влюблена в лорда Девоншира?
— Мне нет. — Эван смутился. Он наконец почувствовал царившее в комнате напряжение. — Она хотела мужа, который бы дал ей детей. Это все.
Губы Риса крепко сжались.
— Но я был уже ее мужем. Она сказала тебе это?
Эван в растерянности поглядывал то на Вогана, то на нее, не зная, что ответить.
— Нет. — И когда Рис нахмурился, мальчик выпалил: — Но вы не должны винить ее за то, что она никому ничего не сказала, сэр.
— О? Почему же?
— Но вы так ужасно долго не возвращались, — совершенно искренне ответил Эван. — Она думала, что вы умерли. Любой бы подумал, что вы умерли.
Легкая улыбка мелькнула на губах Риса.
— Ты ухватил суть, Эван.
— Она так часто плакала! — Эвану хотелось защитить Джулиану. — Я слышал. Это было после того, как мы читали ваши стихи. Она плакала в саду.
— Неужели? — В глазах Риса, устремленных на нее, бушевал пожар.
Джулиана с трудом оторвала от него взгляд.
— Достаточно, Эван. Мы не будем больше это обсуждать. У тебя урок и…
— Я думаю, сегодня Эван прекрасно позанимался и заслужил отдых, — мягко, но настойчиво вмешался Воган. — Эван, ступай на кухню и передай миссис Робертс, что я велел дать тебе пирога со свининой.
— Но… — начал Эван.
— Иди, мне нужно поговорить с твоей учительницей.
Эван вопросительно взглянул на Джулиану, но та только вздохнула. Не имеет смысла продолжать урок, если Рис затеял настоящий допрос.
— Делай, как сказал сквайр. — Она ободряюще улыбнулась мальчику.
— Мне прийти завтра? — И Эван настороженно посмотрел на Риса.
Джулиана кивнула. Сейчас ей слишком трудно было говорить.
С обычным почтением Эван отвесил поклон и направился к двери. Он уже вышел, когда Джулиана вдруг заметила, что по-прежнему держит в руке бумагу, которую она так старательно обжигала для него.
— О Боже, я забыла отдать ему бумагу… — Она вскочила и хотела было броситься вслед за Эваном, но Рис одним прыжком оказался рядом и схватил ее за руку.
— Ты сможешь отдать ему завтра. Пускай идет себе.
Какое-то время они молча стояли, слыша, как затихают шаги Эвана на лестнице. Рис одной рукой обнял ее за талию, а другой осторожно взял у нее бумагу и положил на деревянный столик.
Он стоял так близко, что Джулиана чувствовала его горячее, прерывистое дыхание на своих волосах. Она не могла смотреть на него, потому что боялась увидеть его глаза. Никогда не знаешь, что можно от него ожидать. Страшно вообразить, что он мог подумать об откровениях Эвана. Он, пожалуй, еще решил, что это она заставила Эвана все ему выложить.
— Скажи мне, Джулиана… — прошептал он. — Была ли ты… влюблена в лорда Девоншира?
Она ожидала этого вопроса. Но должна ли она сказать правду? Заслужил ли он эту правду после всего, что с ней сделал?
Пока она колебалась, Воган взял ее за подбородок и повернул к себе лицом. Взглянув в его бездонные глаза, она почти лишилась дыхания. Он стоял спиной к окну, и последние лучи заходящего солнца играли на его густых смоляных волосах.
Конечно, он был не ангел. А всего лишь мужчина, который часто обольщался, а затем горько
