отец наклоняется в правую сторону экрана, где появляется ведерко для вина,– он вытаскивает из него бутылку и читает этикетку: «Шабли, 1993 год». Бодрый, отчетливый, ровный голос – таким обычно читают прогноз погоды. Он наливает себе бокал вина, картинно наслаждается букетом и почти цедит напиток сквозь сомкнутые губы. Он подмигивает. Сверкает белозубой улыбкой.
– Добро пожаловать домой, сын. Освежи-ка мне память – сколько мы уже не виделись?
> на самом деле никогда
Его брови взлетают вверх:
– Так долго? Время летит как стрела! Сколько же новостей у нас накопилось, чтобы рассказать друг другу. Но мы с тобой отлично поладим. Расскажи-ка, как у тебя со школой, сын.
> я уже закончил школу. Мне двадцать лет
Он потягивает вино, перекатывая его по языку и проводит рукой по волосам.
– Неужели, сын? – Он наклоняется к разделяющему нас экрану.
Разрешение потрясающее – я вздрагиваю и подаюсь назад.
– Значит, ты сейчас, должно быть, в университете? То, что я вижу позади тебя,– это кафетерий?
> я даже не стал подавать документы – нет ни денег, ни родителей, чтобы платить.
Мой отец откидывается назад и ленивым жестом кладет руку на спинку дивана:
– Неужели, сын? Я глубоко сожалею. Образование – прекрасная вещь. Так как же ты проводишь время?
> я рок-звезда
Его брови взлетают вверх:
– В самом деле, сын? Расскажи мне. Ты добился успеха, создал себе известность и состояние или ты просто один из миллионов, которые ждут, когда им привалит счастливый случай?
> я добился очень большого успеха. Во всем мире.
Он подмигивает и сверкает своей белозубой улыбкой.
– Я знаю, повстречать своего старика после стольких лет не очень-то просто, сын, но нет ничего лучше честности. Если ты такая важная персона в шоу-бизнесе, как могло случиться, что я ни разу не читал о тебе в журнале «Тайм»?
> я выступаю под псевдонимом, чтобы защитить свою частную жизнь
Он залпом выпивает остатки вина:
– Не то чтобы я тебе не верил, сын, но не мог бы ты сообщить мне свой псевдоним? Я хочу похвастаться сыном рок-звездой перед приятелями – и перед управляющим банка!
> Джон Леннон
Мой отец хлопает себя по колену:
– Настоящего Джона Леннона застрелил Марк Чапмен в восьмидесятом году, так что ты вешаешь мне лапшу на уши!
> может, сменим тему?
Он становится очень серьезным и отставляет бокал в сторону.
– Отцу с сыном пришло время поговорить по душам, не так ли? Нам больше не нужно бояться своих чувств. Скажи мне, что тебя тревожит?
> кто вы такой на самом деле?
– Твой отец, сын!
> но как человек кто вы?
Мой отец снова наполняет бокал. В небе вспыхивают молнии, цветущие ветки сливы царапают оконное стекло, и пурпур на сером фоне превращается в черный на титаново-белом. Я догадываюсь, что программе требуется больше времени, чтобы реагировать на нестандартные или общие вопросы. Мой отец издает смешок и ставит ноги вместе.
– Ну, сын, это слишком большой вопрос. С чего ты бы хотел, чтобы я начал?
> что вы за человек?
Мой отец кладет левую ногу на правое колено:
– Дай подумать. Я – японец, скоро мне исполнится пятьдесят лет. По профессии я актер. Хобби – плавание под водой с маской и хорошее вино. Но не бойся – все эти подробности обнаружатся, когда мы станем ближе друг другу, а я надеюсь, что ты скоро снова придешь. Я бы хотел представить тебя кое-кому. Что скажешь?
> давай
Изображение на экране ползет вправо, мимо ведерка для вина. Какая-то женщина – лет под сорок? – сидит на полу, курит, между затяжками напевая отрывки из «Norwegian Wood»[65]. На ней свободная мужская рубашка, красивые ноги обтянуты черными леггинсами. Длинные волосы ниспадают до самой талии. Глаза у нее как у меня.
– Привет, Эйдзи.– В ее голосе звучит нежность: она рада меня видеть.– Догадываешься, кто я?
> белоснежка?
