Два огромных зверя кусают друг друга за хвосты. Они оба зеленые, громадные; у одного золотистые (оранжевые?) глаза; у другого лица как бы не существует.
Долго, топчась на месте, они жуют друг другу хвосты.
Потом начинают толкаться мордами.
Потом у них вырастают пасти, становятся длинными, как у крокодилов, и они кусают друг друга за нижние челюсти.
А я – маленькая – прячусь где-то рядом, я сижу в земле, и они постепенно ко мне приближаются. Я боюсь. Лапы их топчутся так близко, что я зажмуриваюсь. И одна лапа – бах! – наступает на меня.
Темнота.
И я вижу, как зеленой искоркой прохожу по лапе, внутри, по сплетению артерий, вхожу к нему в живот и растворяюсь. Я заполняю зверя изнутри, я становлюсь им, то есть ей, теперь я знаю – это самка. Я вхожу во владение мускулами и топчусь, и вижу оранжевые глаза другого…
МЕЗОЗОЙСКАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ.
Хоронят моих родителей.
Причем они умерли уже давно, но хоронят их только сейчас. В открытую могилу я бросаю свою цепочки, кольца, заколки. Потом могилу зарывают. Я не поднимаю головы, но знаю, что землю кидают мои самые близкие люди. А потом я взлетаю, меня подхватывает и несет ветер, высоко над землей. Вдруг вижу: из облака высовывается пятка. Я подлетаю и щекочу ее. И хохот - я даже не знаю, чей это, он как бы и мой, и идущий сверху, или, может, снизу - вот этот хохот, он заполняет собой всё. И куда я ни посмотрю - везде огонь. Когда я проснулась, я точно и живо всё это помнила, и еще повторяла: «Поляны, поляны».
ПОСЛЕ СМЕРТИ МАГГИД ЯВИЛСЯ К СВОЕМУ СЫНУ... (И)
Альтернативный сериал «Мои кошмары».</div> </p> </p><p>Поймали враги мальчика Митю Соколова, посадили в клетку. У всех у них глаза пустые, грудь пустая, вместо сердца - лампочка на проводе. Самая главная врагиня - Ида Матвеевна, и у нее и кожи-то не видно, все паутиной заросло. Говорит: «Будем тебя мучить, кожу щипать и выкручивать, сверлить, и сердце из тебя вырвем. Станешь ты у нас членом коллектива». А Митя в сторону смотрит, из последних сил, там всё же небо и деревья. Зубы сжал, мускулы сжал, чтобы сердце не выскочило. А члены коллектива пустоглазые всё стараются ему на глаза попасться и чувства высосать.</p> <p><a l:href='#счастливый конец'>СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ. (И)</a> <p id='loskut'></section> <section> <title >Сон про мою женитьбу.</div> С моим мужем мы приходим в огромное здание. Одеты скромно и очень опрятно. Посреди зала – стол, там сидит какой-то огромный и рыхлый человек. Мы останавливаемся и кланяемся ему до земли. Видно, что мы ему неприятны. 'Ну?' – спрашивает он. </p><div align="center" style="margin:15px auto"></div><p> – Да вот, – говорит мой муж, – Вы нам извините, что мы к вам обращаемся. Мы сами люди не местные... – Он уже совсем опускает голову и бормочет в пол. – Разрешите жениться... </p><p> – Вчера познакомились? – вопрошает туша. </p><p> – Уже год, – быстро отвечает муж. </p><p> – Значит, в грехе жили, – морщится оно. – Ну, люди не местные, у вас прописка-то есть? </p><p> – Временная, – муж подает документы. </p><p> – А жениться хотите постоянно? Неувязочка. </p><p> Мы молчим, подавленные его правотой. Я боюсь. </p><p> – Ладно, – наконец выскрипывает чудище (я не смотрю на него, и мне кажется, что у него три головы). – Регистрирую брак. Вас как зовут? </p><p> – Я – Михаил, – говорит муж. </p><p> – Я – Светлана, – говорю я. </p><p> – Вы теперь не я и я. Вы теперь мы! </p><p> – Понимаем, – мы быстро-быстро кланяемся и пятимся назад. – Понимаем: мы теперь вы... </p><p> Тут сзади раздается грохот, свист, крики, мы оборачиваемся: там стол размером с площадь, конца-краю не видно, и там справляют нашу свадьбу. Они орут: 'Лук да морковь – совет да любовь!' – и кидают в нас луком и морковкой. Скоро их вырастает гора, и я понимаю, что мне всё это нужно будет чистить... Мне становится совсем худо, я сжимаю зубы и просыпаюсь'.</p> <p><a l:href='#этюдосамовыраж'>ЭТЮД О НЕПОСРЕДСТВЕНОМ САМОВЫРАЖЕНИИ. (Д)</a> </section> <section> <title >Сон о гениальном психотерапевте.</div> Я - на группе у Александра Борисовича, причем проходит она в каком-то пансионате, и проводится довольно странно: каждый приходит по одному в комнату к А.Б., и он с каждым говорит отдельно, как бы дает индивидуальные наставления. Вот приходит моя очередь, я прихожу в его комнату. А.Б. стоит у окна, я сажусь в кресло. Я начинаю говорить ему что-то, но вижу, что его лицо становится всё скучнее и скучнее, он отворачивается. Тогда я внезапно говорю: «Я знаю, что мне надо делать». Он поворачивается ко мне: типа, ну? Я продолжаю: «Но я боюсь». Тогда он вытаскивает из кармана конфету - мне кажется, леденец, - и говорит, очень явственно: «На, скушай конфету. Но обертку не разворачивай». Я беру конфету, послушно засовываю в рот, и со вкусом бумаги просыпаюсь.</p> </p></p></section>
