– Гравилеты отстали и идут позади, метрах в трехстах нашим курсом.
– Орудия материализуй! – сказал я.
– Перетопчешься, они не для этого, – ответил Дан на этот раз совершенно беззлобно. – Давай на палубу, винд-трупер. С такой мелочью сам справишься, иначе какой прок от тебя?
Снова поддел, леер-трос ему в задницу! Ох, напросится все же! Однако ударять лицом в грязь тоже не хотелось. На самом деле идиотизм – на борту винд-трупер, но он, вместо того, чтобы молотить по противнику, требует введения в бой тяжелой артиллерии. Стиснув зубы, я сжал в руках плазмоган и ринулся по трапу через люк.
На палубе круизера укрываться особо негде. Только пилоты противника меня срисовали, как тут же набрали высоту и вполне приличной боевой «двоечкой» зашли в пике. На параде за такой маневр они бы положительной оценки не дождались, но мне хватило и того. Вздумай кто из них пальнуть, не жалея яхты, мне бы пришлось хватить лиха. Но вместо того, чтобы струхнуть, я, наоборот, привычным усилием воли вогнал себя в боевой кураж. В тот самый, когда становится совершенно до чертиков, умрешь ты или останешься жив. Ты как бы смещаешь собственную систему координат, где смерть перестает быть конечной точкой сознательного существования и становится просто некой вешкой, до которой надо успеть нанести как можно больше урона противнику. Конечно, удар по нервам тот еще, но без этого эффективно действовать под шквальным огнем вообще очень сложно. Организм так и норовит поджать хвост и шмыгнуть в ближайшее укрытие. А так нас научили некоторым психологическим фокусам, позволяющим закрыть этому самому потенциально дезертирному организму глаза и уши, после чего он начинает вести себя более или менее адекватно.
Поскольку прятаться к тому же было еще и негде, я решил выбрать единственную подобающую ситуации тактику – вскочить во весь рост, вскинуть оружие и начать палить, как можно прицельнее, по всему, что движется.
Вот никогда не знаешь, что тебе сыграет на руку, а что нет. Это касается и собственной подготовки, и тактики, да и вообще всего. Казалось бы, моя выходка обязана была морально подавить противника и заставить сменить курс, развалить «двоечку» и обогнуть яхту, позволив мне открыть еще более эффективный огонь сверху. Напугать-то я их напугал, несомненно, да только результат этого испуга оказался не совсем ожидаемым. Противник не стал маневрировать, а попросту открыл плотный огонь из бортовых плазмометов. Я настолько уже был уверен, что портить яхту они не собираются, что сам едва не опешил, но чудом все же сохранил самообладание и прицел у меня не дрогнул.
Когда один из вражеских гравилетов вспыхнул, вокруг меня по палубе тоже забушевало нехорошее дымное пламя. Но куда страшнее был сам подбитый турбо-грав, продолжавший мчаться, уже не повинуясь воле пилота, по выбранной секунду назад траектории. Как бомба. Наметившись точно в палубу.
– Право руля! – взревел я не своим голосом.
Отреагировали наши ребята. Вовремя, надо признать, да и весьма мастерски. Яхта дала внушительный крен, я не удержался и покатился по пылающей палубе к правому борту. Цивильная одежда, выданная мне, как и остальным, на базе в целях маскировки, задымилась от жара. Стараясь не обращать внимания на боль и не выпуская из рук оружие, я ударился о фальшборт и, прежде чем перевалиться через него, успел заметить, что наш маневр достиг цели. Чуть сменив курс, яхта пропустила подбитый гравилет мимо себя, и он, подобно пылающему болиду, пронесся всего в нескольких метрах от левого борта. Пилот второй машины, боясь столкновения с погибшим товарищем, отжался еще дальше в сторону и вышел из пике далеко под яхтой.
Все это было бы вполне себе ничего, но вот я оказался в незавидном положении – почти всем телом перевалившись через фальшборт накренившейся яхты и не имея никакой возможности удержаться.
– Лево руля! – выдавил я из себя как можно громче, когда перевел дух от удара.
Среагировали. Золото, а не команда. Крен перевалился на левый борт, мне полегчало, и я вскочил на ноги. Помня, естественно, об оставшемся невредимым турбо-граве, представлявшем весьма серьезную опасность в изменившихся условиях. Раз арабы уже начали стрелять, значит, или получили приказ на то, или на все наплевали, поняли, что захватить яхту в целости не выйдет. Мне, в общем-то, без разницы были причины, по которым они так резко изменили тактику. Надо было попросту столь же стремительно менять свою.
Через пелену черного дыма я увидел Дана – он, без всякого намека на панику, орудовал в эпицентре пожара лептонным конвертером, дематериализуя горящие конструкции и внушительные фрагменты палубы. Дыры от этого оставались чудовищные, хотя, после некоторых боев, мне приходилось видывать винд- крейсера в куда более худшем состоянии.
На меня Дан не обратил никакого внимания, мол, занимаешься своим делом и занимайся, а у меня своих хлопот невпроворот. Времени восхищаться его хладнокровием у меня не было, поскольку противник сейчас находился в весьма неудобной для него и в весьма выгодной для меня позиции. Снизу. Гравилет только что вышел из пике и тут же, задрав нос, принялся подниматься, используя всю мощность турбин. Пилот не хуже меня понимал, что стрелять из такой позиции вверх, да еще точно, невозможно в принципе. Если же я перевалюсь через борт и поймаю его в прицел, то шансов у нападающих не будет практически никаких.
Когда стараешься ставить себя на место противника, это дает серьезные преимущества перед ним. Конечно, умение непростое – я не видал еще ни одного человека, умеющего читать мысли. Но, в принципе, приобретая некоторый боевой опыт ты понимаешь, что большинство вариантов развития событий, теоретически пусть и бесконечное, на самом деле можно разделить на конечное количество тактических блоков. Это как в шахматах. Фигур ограниченное количество, ходов тоже, а вот вариантов развития игры – хоть отбавляй. К тому же в каждой конкретной ситуации можно прикинуть, что ты сам делал бы на месте противника. И быть готовым. Хотя далеко не факт, что он именно так и поступит.
Я бы на их месте, пока гравилет не займет эшелон выше яхты, высунулся бы из бокового десантного люка и открыл огонь из легкого стрелкового оружия. Если не для того, чтобы поразить яхту, то хотя бы для того, чтобы не дать мне вести эффективную стрельбу. Впрочем, при отсутствии всякой бронирующей омагниченности корпуса, судно нам тоже можно было попортить изрядно. В общем, я бы попробовал. Поэтому, когда из люка высунулись двое стрелков, я не удивился ничуть. Наоборот, приятно, когда ожидания оправдываются. Даже в таком виде. По крайней мере, еще до того, как стрелки появились, я взял люк на прицел. Это дало мне весомое преимущество – очередью я сбил вниз одного араба и загнал обратно в люк другого. Тут же ответила носовая пушка гравилета, но все заряды прошли мимо – положение для стрельбы у противника было далеко не из лучших.
Бой был выигран, не надо быть гениальным стратегом, чтобы это понять. Мне оставалось лишь поставить последнюю точку, а ребятам на палубе погасить пожар. Что будет дальше и как мы объясним полученные повреждения, я пока старался не думать. Вскинув плазмоган к плечу, я поймал приближающуюся машину в сетчатую область прицела и прижал пальцем спусковую пластину. Но выстрела не последовало.
Плох десантник, который способен прозевать момент, когда кончаются заряды. Случись такое, я бы себе этого не простил. Но на самом деле у меня, как и у всех, кого натаскивали по той же системе тренировок, в голове фиксировалось приблизительное количество оставшихся зарядов. Должно было остаться чуть меньше половины боеприпасов. Но плазмоган никак не отреагировал на нажатие спусковой пластины. С этого мига время начало работать не в мою пользу. Стоит гравилету подняться выше яхты и снова зайти в пике, он расстреляет нас из носового орудия.
– Дайте мне пушку! – выкрикнул я, что было сил.
Дан обернулся, а я отбросил никчемный плазмоган, чтобы ни у кого не было сомнений в неработоспособности оружия. Напарник живо сообразил, что делать, и скрылся под палубой в одной из дыр. Хотя лично мне было понятно – ему попросту не хватит времени, чтобы притащить мне новую пушку. Просто не хватит времени.
И тогда я решился на прием, который проделывал только на тренировках. Но в данный момент это было единственным решением. Все равно, если не получится, всем нам конец. Разница между сложившейся ситуацией и тренировкой заключалась еще в том, что на тренировке у меня за спиной находился генератор вакуум-поля, создающий при необходимости полотно пара-кайта, на котором без проблем можно спуститься на землю. Тут же у меня пара-кайта не было. Вот только сокрушаться по этому поводу некогда.
Не видя антиграв противника, я почти точно знал, где он находится по звуку турбин. Так что мне не надо
