заслужил право на тёплый приём. Деньги по чеку Харви были получены, и в настоящее время положительный баланс галереи Ламанна составлял 447 560 долларов. Харви владел картиной, а небеса ещё не обрушились. За два месяца преступным путём Жан-Пьер получил больше, чем за два года честной работы.
Компаньоны приветствовали его бурными аплодисментами, как обычно встречают прославленных спортсменов, и бокалом шампанского «Вдова Клико» 1959 года из последних запасов Джеймса.
— Какая удача, что мы смогли провернуть это дело! — воскликнул Робин.
— Нет, удача здесь ни при чём, — возразил Стивен, — просто в напряжённой обстановке мы сумели сохранить наше спокойствие, и главное, что нам следует вынести из этой операции, — это то, что Харви может менять правила в середине игры.
— Да он практически изменил всю нашу игру, Стивен.
— Согласен. Поэтому всегда надо помнить, что в итоге нас ждёт поражение, если мы не проведём так же блестяще и три остальные операции. Нельзя недооценивать нашего противника только потому, что мы выиграли первый раунд.
— Расслабься, профессор, — сказал Джеймс— Займёмся делами после обеда. Сегодня утром Энн специально приходила, чтобы приготовить паштет из красной рыбы, но он пойдёт не очень хорошо с добавкой в виде Харви Меткафа.
— Когда же познакомлюсь с этим сказочным созданием? — мечтательно поинтересовался Жан- Пьер.
— Когда четвёртая операция будет позади.
— Не женись на ней, Джеймс. Ей нужны только наши денежки.
Все, кроме Джеймса, засмеялись. Может, когда-нибудь он и сможет рассказать им, что она знала обо всём. Он поставил на стол блюдо с запечённой говядиной и бутылку «Эшезо» 1970 года.
Жан-Пьер с видом знатока понюхал соус.
— Если хорошенько подумать, к ней можно отнестись и серьёзно, если в постели она хотя бы вполовину так же хороша, как и на кухне.
— Не беспокойся, Жан-Пьер, тебе не предоставится возможности побыть судьёй в данном случае. С тебя хватит и её французского соуса.
— Джеймс, ты сегодня бесподобно играл, — сказал Стивен, уводя разговор от любимой темы Жан- Пьера. — Тебе надо играть на сцене. Как представителю британской аристократии. Такой талант просто пропадает зря!
— Я-то всегда мечтал о сцене, но скажи это моему отцу. Наследник должен ходить по струнке, а наследство немалое.
— Может, пусть сыграет все четыре роли в Монте-Карло?
Упоминание о Монте-Карло сразу всех отрезвило.
— Вернёмся к делу, — встрепенулся Стивен. — На сегодняшний день мы вернули 447 560 долларов. Расходы на картину и неожиданное проживание в номере «Дорчестера» обошлись в 11142 доллара, в связи с чем Меткаф нам все ещё должен 563 582 доллара. Давайте будем помнить о том, что он нам ещё должен, а не о том, что мы уже отобрали у него. Теперь поговорим об операции в Монте-Карло, которая зависит от посекундной точности и нашей способности выдержать свои роли в течение нескольких часов. Сейчас Робин ознакомит нас, как обстоят дела.
Робин вынул из своего кейса зелёную папку и несколько минут изучал свои заметки.
— Жан-Пьер, с сегодняшнего дня ты отращиваешь бороду. Через три недели ты должен выглядеть так, чтобы Харви не узнал тебя. И ещё сделай короткую стрижку. — Робин ехидно улыбнулся в ответ на гримасу Жан-Пьера. — Я тебя понимаю, вид у тебя будет просто отвратительный.
— Не дождётесь, — проворчал Жан-Пьер.
— А как продвигаются баккара и блэкджек? — поинтересовался Робин.
— За пять недель я потратил тридцать семь фунтов. В эту сумму, кроме проигрыша, входят и членские взносы в «Кларемон» и «Голден Наггет».
— Это все идёт в расходную часть, — заметил Стивен, — в связи с чем она увеличилась до 563 619 долларов.
Все засмеялись, только Стивен даже не улыбнулся.
— Джеймс, как там твои поездки на фургончике?
— От святого Фомы до Харлей-стрит доезжаю за четырнадцать минут. По Монте-Карло, наверное, смогу проехать и за одиннадцать минут, хотя, конечно, хотелось бы потренироваться там накануне операции. Особенно как ехать не по той стороне дороги.
— Странно, как это все, кроме англичан, ездят не по той стороне дороги, — язвительно заметил Жан- Пьер.
Джеймс пропустил его замечание мимо ушей.
— К тому же я не очень хорошо знаю континентальные дорожные знаки.
— Они все подробно описаны в путеводителе «Мишлен», который я передал тебе вместе с планом моей операции.
— Да я понимаю, но мне было бы спокойнее, если бы я поездил по настоящим дорогам, а не только по карте. В Монако много улиц с односторонним движением, и совсем не хочется, чтобы меня остановили, когда я поеду не в ту сторону с бесчувственным Меткафом в салоне.
— Не беспокойся, когда мы приедем в Монако, у тебя будет масса времени в запасе. Итак, остался только Стивен, один из самых компетентных моих студентов. Надеюсь, ты уверен в своих новоприобретённых знаниях?
— Примерно так же, как в твоём американском акценте. Робин, я очень надеюсь, что, когда мы встретимся с Харви Меткафом, ему будет не до того, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
— Ну конечно, Стивен. Если даже ты представишься, как герр Дроссер с картинами Ван Гога под обеими мышками, поверь мне, до него все равно не дойдёт, кто ты такой.
Робин раздал последний график тренировок для Харлей-стрит и больницы св. Фомы и снова заглянул в зелёную папку.
— Я забронировал четыре одноместных номера на разных этажах в «Отель де Пари» и подтвердил все распоряжения в Центральной больнице принцессы Грейс. Отель считается одним из лучших в мире. Конечно, довольно дорогой, но в нём есть казино. В Ниццу мы вылетаем в понедельник — на следующий день, когда туда на своей яхте прибудет Харви.
— А чем мы будем заниматься до конца недели? — с невинным видом поинтересовался Джеймс. Стивен восстановил порядок:
— Будем снова и снова изучать план из зелёного досье с начала до конца, затем в обратном направлении и по диагонали, а в пятницу проведём генеральную репетицию. Что касается тебя, Джеймс, самое главное — собери всю волю в кулак и дай нам знать, что ты собираешься делать.
Джеймс опять помрачнел. Стивен захлопнул свою папку:
— Пожалуй, на сегодня все.
— Нет, Стивен, погоди немного, — остановил его Робин. — Давай-ка ещё разок разденем тебя. Надо посмотреть, уложимся в девяносто секунд или нет.
Несколько неохотно Стивен лёг на пол посредине комнаты, а Джеймс и Жан-Пьер быстро, но осторожно сняли с него всю одежду.
— Отлично, восемьдесят семь секунд, — объявил Робин, глядя на совершенно голого, за исключением часов, Стивена. — Ух ты, время! Мне срочно пора отправляться в Ньюбери, а то жена решит, что я завёл любовницу, а мне никто из вас не нравится.
Стивен быстро оделся, пока остальные тоже собирались уходить. Через несколько минут Джеймс стоял у входной двери, провожая своих компаньонов. Как только Стивен скрылся из виду, он побежал по лестнице вниз на кухню.
— Ты слышала?
— Да, дорогой. Они все довольно милые, и я бы не стала ставить им в вину, что они несколько сердятся на тебя. Понимаешь, они рассуждают о своих операциях, как профессионалы, и только ты один ведёшь себя как любитель. Надо придумать для тебя что-нибудь такое, чтобы ты стал наравне с ними. У нас есть больше
