— Добро пожаловать. Меня зовут Кун Лао.
Кэно пристально оглядел священника с головы до ног.
— Неужели тебе не холодно? — спросил он, похлопывая себя руками. — Я вот до костей промерз, хоть под курткой у меня прилично поддето.
— В очаге храма горит огонь, — сказал Кун Лао, гостеприимно протягивая руку, — в котле варится похлебка. Всех приглашаю разделить с нами трапезу.
— Надо же, — буркнул Мориарти, — котел. А я думал, они только у ведьм и колдунов бывают.
— Заткнись, — цыкнул на него Кэно. — Кто только тебя воспитывал?
— Тот же придурок, что учил тебя ориентироваться на местности, — огрызнулся Мориарти.
— Ты опять за свое, гад? — Кэно бросил на него свирепый взгляд, но между ними встала Джильда, ласково поглаживая рукоять ножа, и взгляд главаря поневоле смягчился.
— Святой отец, — сказала Джильда, — мы принимаем твое предложение и благодарим тебя за гостеприимство. Если ты нам покажешь дорогу…
— С удовольствием, — ответил Кун Лао. — Гости к нам нечасто заглядывают, и мне не терпится услышать о том, что происходит в мире.
— Нечасто — это, наверное, мягко сказано, — бросил Кэно и подал рукой знак своим людям следовать за священником, который повернулся и направился к селению. Он ухмыльнулся, заметив, как Чин Чин, напуганный его искусственным красным глазом, пошел рядом с Кун Лао.
Когда они проходили пустошь перед деревней, Сенменджони тоже подошел к Кун Лао.
— Господин, — заискивающе проговорил сорокалетний рыжеватый мужчина с большими залысинами, — вы ведь с нами по-английски говорили.
— Да, — ответил Кун Лао. — Кроме религии я еще учу людей нашего селения языкам. Это позволяет им глубже понимать культуру других народов. Вы же все говорите по-английски, или я не прав?
— Да, все, — ответил Сенни. — Но слышать этот язык здесь, в такой глуши, от местного жителя очень странно. Здесь ведь должны говорить на диалекте мандарин или на кантонском…
— Я на них тоже, конечно, говорю, — сказал Кун Лао. — Языки вообще моя слабость.
— И моя тоже! — обрадовался бывший бухгалтер.
— Чего не могу сказать о себе, — объявил Кэно, вклиниваясь между двумя мужчинами. — Иди-ка ты, Сенни, к остальным, пока не зачирикал по-тибетски, по-монгольски или еще на каком-нибудь птичьем языке. Мне надо поговорить со святым отцом.
Понурив голову, неудачливый лингвист-финансист Сенменджони отстал от них и пошел с другими членами группы. Дыхнув на озябшие руки, Кэно повернул немытую физиономию к провожатому.
— Слушай, — спросил он, — а как называется эта ваша дыра?
— Теперь ее название Вуху, — ответил Кун Лао.
— Теперь? — продолжал Кэно. — Значит, раньше она называлась по-другому?
— Да, у нашей деревеньки было много названий, — пояснил священник, — это часто зависело от того, кто правил страной. При жизни Мао ее называли Цзэдунка. А до того, как он пришел к власти, — Теккамаки.
— А ты, случайно, не слышал такое название — Чжужун? — как бы невзначай поинтересовался Кэно.
— Слышал, — улыбнулся Кун Лао. — Именно такое название было дано нашему селению при его основании в 300 году нашей эры.
Лицо Кэно, выражение которого до этого было такое, будто он целиком съел лимон, тут же расплылось в широкой улыбке.
— Ты шутишь!
— Нет, — спокойно ответил Кун Лао.
— Это ж надо! — воскликнул Кэно, оглянулся на свою команду и поднял обе руки, оттопырив большие пальцы. — Мы забрели сюда в надежде узнать, как пройти к деревне Чжужун… но никак не рассчитывали
— Ну, что ж, — сказал Кун Лао, когда они вошли в селение, — значит, вам повезло. Могу я узнать, что вас здесь интересует?
— Можешь, — ответил Кэно, вытащил из-за пояса карту и протянул ее священнику. — Наш интерес связан с этой дурацкой картой…
— Прошу прощения, — проговорил Кун Лао, бросив взгляд на кусок выделанной козлиной кожи, — но здесь темно, я не вижу, что тут изображено.
— Да, конечно, — Кэно щелкнул пальцами. — Сенни, дай фонарь. Я и забыл, Кун Фу, что не все видят в инфракрасном свете.
Сенменджони услужливо подскочил, держа в руке небольшой карманный фонарик, который Кэно выхватил резким движением и направил желтоватый луч света на изображение.
— Смотри, — сказал он, ткнув в рисунок покрасневшим пальцем, — это пятно — Чжужун. Мы, значит, здесь находимся. А вот тут, — его грязный ноготь скользнул по той чернильной линии, которую много веков назад прочертил пальчик младенца, — нам надо найти одну безделушку. Именно об этом просил тот малый, по чьей милости я забрался в эту глухомань. Теперь мне надо точно узнать,
Кун Лао покачал головой.
— Для меня это тоже загадка. Непонятно, куда ведет эта черта. Здесь так много гор, а пещер еще больше.
— Но, господин Лао, — сказал вдруг пастушок, бросив взгляд на карту через руку священника, — ясно же, что это гора Ифукубе.
— Ты знаешь, где она? — спросил Кэно.
Мальчик перевел взгляд с карты на Кэно, потом на Кун Лао. Его лицо, обычно доброе и благожелательное, вдруг стало угрюмым. Нижняя губа Чин Чина задрожала.
— Что?… Нет, — ответил пастух и отступил на несколько шагов назад. — Нет, господин, не знаю.
Зловещий красный глаз Кэно прямо впился в испуганные зеленые глазенки пастушка.
— Ты весь покраснел от стыда, — произнес бандит. — Говори, в чем дело?
— Я болен, — сказал мальчик, — у меня температура…
— А мне кажется, ты просто врешь.
— Нет! — воскликнул пастух. — Я ошибся…
— Он не обманывает тебя, — вмешался Кун Лао. — На карте и впрямь обозначена гора Ифукубе. Но никто теперь не знает ее тайн. Время не сохранило мифов, слагавшихся некогда о том святом месте.
— Надо же как романтично! — не без издевки произнес Кэно и снова щелкнул пальцами. — Мориарти! Быстро ко мне.
Второй бандит мгновенно вырос из сгустившейся тьмы.
— Слушаю.
— Возьми любую из двух своих пушек, приставь дуло к носу этого щенка и вышиби у него из башки мозги.
— Нет проблем, — с готовностью откликнулся Мориарти, снимая с плеча карабин М-44.
К ним подошла Джильда.
— Эй, Кэно, не руби сплеча, лучше сначала пораскинь мозгами. Нам эти двое нужны, как собаке пятая нога. Вполне можно и без них обойтись.
— Не кипятись, детка, успокойся, — сказал Кэно. — С чего бы этот малый, сначала весь из себя такой добренький, вдруг начал крутить. Мне надо в этом разобраться.
— Здесь большого ума не надо. Нечего было пушку на парня наставлять! — резонно объяснила Джильда.
— Как бы не так, — огрызнулся Кэно. — Дело не только в этом. В конце-то концов, ты на кого работаешь? — Кэно перевел взгляд на Кун Лао. — Ну что, Кун Фу? Может, теперь ты в этой карте разберешься?
Священник посмотрел на Чин Чина, который стоял не шелохнувшись, большие и блестящие глаза
