– Ты здесь не замерзнешь. – Чарли освободил от нот одну полку. – Смотри, на пол постелем несколько слоев нот, и будет вроде как постель. Спрячешься вот тут, за шкаф, и переждешь до утра.
– А потом что?
– Потом? – Чарли озадаченно поскреб в затылке. – А потом я как-нибудь исхитрюсь и принесу тебе завтрак. И раздобуду новую одежку.
– Чем тебе эта нехороша? – насторожился Генри.
– Просто она несовременная. Ты очень выделяешься.
Генри внимательно осмотрел длинные серые брюки Чарли и его ботинки на толстой подошве.
– Вижу. Все понятно, – согласился он.
– Ну, мне пора, я побежал, а то влетит от старосты, Манфреда Блура, – заторопился Чарли. – А я совсем не хочу с ним цапаться. Он гипнотизер.
– А-а, один из этих! – Генри уже случалось слышать, что в роду у них есть гипнотизеры. – А ты тоже из них? Из особо одаренных?
– Да, так уж вышло, – вздохнул Чарли. – Поэтому я тебя и узнал.
– А с ним мне как быть? – Генри кивнул на дверь, из-за которой звучала музыка.
– Мистер Пилигрим тебя просто не заметит, не волнуйся. Ну, пока! – Чарли помахал на прощание и заспешил вниз по лестнице. На душе у него было скверно, почему-то он чувствовал себя виноватым.
А в это время в Королевской комнате на опустевший стул Чарли озабоченно косился мальчик с длинным печальным лицом. Звали его Габриэль Муар, и он переживал за Чарли. Надо было нагнать Танкреда, а Чарли, наоборот, не пускать. Ведь Чарли из младших и к тому же вечно влипает в какие-то неприятности. Они его просто преследуют.
И вдруг академия огласилась заунывным собачьим воем. Сначала дети пытались не обращать на этот звук внимания, но наконец Манфред не выдержал, отшвырнул ручку и сердито воскликнул:
– Паршивый пес! Билли, сбегай заткни его!
– Давай я схожу, – предложил Габриэль.
– Я сказал – Билли. – Манфред одарил Габриэля своим злобным сверлящим взглядом, затем перевел его на маленького альбиноса. – Шевелись. Ты же умеешь разговаривать с этой каракатицей, так вот сходи и спроси, чего она развылась.
– Хорошо, Манфред. – Билли послушно засеменил к двери.
Он бежал по длинному темному коридору и для храбрости тихонько бормотал себе под нос. Когда все остальные сидели за уроками, Билли терпеть не мог ходить один по коридорам – боялся наткнуться на привидение. Он точно знал, что привидения тут водятся, таятся по темным углам. Билли никогда не уезжал из академии домой, потому что дома у него не было. Иногда его отпускали пожить к тете, но лишь изредка.
Вот и широкая площадка, и лестница в холл. Вот и Душка – сидит посреди площадки, задрав морду, и воет.
Билли присел на корточки подле собаки и похлопал ее по жирной спине.
– Душка, что стряслось? – спросил он, но не на человеческом, а на собачьем языке – лаем и рычанием.
Вой смолк. Потом Душка ответил:
– Появился мальчик. Что-то плохое. Что-то не так.
– Какой мальчик? Что в нем плохого? – уточнил Билли.
Душка тяжело задумался над ответом. Наконец все-таки отозвался:
– Мальчик из ниоткуда. С шариком. Маленьким. Блестит. Душке шарик не по нраву. От него чары. Скверные.
Билли озадаченно протер очки.
– Мальчик – это Танкред? С соломенной шевелюрой?
– Нет. Другой мальчик. Как вон тот. – Душка посмотрел вниз, в холл.
Билли проследил его взгляд и, к своему изумлению, увидел Чарли Бона, тихонько прикрывавшего за собой дверь в западное крыло.
– Ты где был? – окликнул его Билли. Чарли вздрогнул и глянул вверх.
– Нигде, – резко ответил он. – Танкреда искал.
– А Душка говорит, тут был другой мальчик, но похожий на тебя.
– У Душки твоего воображение взыграло, – гулко отрезал Чарли.
Шаги Чарли эхом отзывались в огромном пустом холле.
– Душка еще говорит, что у мальчика был шарик, маленький, блестящий, и Душке он не понравился.
– Может, ему все это приснилось? – Чарли уже поднимался по лестнице. – Показалось?
Билли потрепал старого пса по загривку.
– Душка не врет, собаки врать не умеют, – насупился он.
