Мама покрутила картинку в руках, всмотрелась повнимательнее и прочла подпись в нижнем углу:
– Она называется «Чародей». Чарли и не заметил подписи.
– По-моему, тут какой-то фокус или ловушка, – заявил он.
– Что за фокус, сынок?
– Пока сам не понимаю, – пожал плечами Чарли, отводя взгляд от картины.
– Знаешь что, – предложила мама, – я сейчас сбегаю к себе, переоденусь, и мы с тобой попьем чайку, идет?
– Идет, – грустно согласился Чарли. Можно подумать, какой-то чай поможет забыть о сверкающих глазах седого колдуна!
Мама тем временем расстегивала пальто, и Чарли заметил, что на ней очень нарядное платье, расшитое стеклярусом.
– Мам, я хотел тебе сказать, что папа, возможно…
Она резко обернулась:
– Что?
– Возможно, жив.
– Чарли, ну что ты, солнышко! Конечно, он давно умер. – Мама быстро чмокнула его в щеку и умчалась переодеваться. На этот раз она говорила о папе вовсе не так печально, как обычно. И вообще повеселела. Чарли забеспокоился.
Не успела мама исчезнуть, как в кухню заглянул дядя Патон с горящей свечкой.
– Как-то мне не по себе, – сказал он, красноречиво кивнув на новую лампочку. – Не возражаешь, если я выключу свет?
Чарли рассеянно кивнул, и дядя в полутьме, озаряемой свечой, прошествовал к холодильнику, достал оттуда ветчину и помидоры, водрузил все на стол вместе с подсвечником. Он уже хотел было приняться за свою вечернюю трапезу, но заметил темную рамку картины и отложил нож и вилку.
– Надеюсь, это не то, о чем я подумал, – мрачно сказал он.
– А что это, по-вашему? – Тон дяди насторожил Чарли.
– У меня есть серьезнейшие опасения, что это, скорее всего… – Дядя перевернул картинку, поглядел на нее. – Да, так оно и есть. Полагаю, ее подложили мои драгоценные сестрицы.
– Это тоже родственник? – обреченно спросил Чарли.
– Именно. Его звали Скорпио, и был он могущественным чародеем, – объяснил дядя.
– Дядя, но я думал, что мой… этот, как его… дар, – тщательно подбирая слова, произнес Чарли, – действует только на фотографии!
Дядя уставился на него во все глаза.
– То есть ты хочешь сказать, что слышал?.. – Он кивнул на картинку с колдуном. – Он с тобой разговаривал?
– Не совсем, – уточнил Чарли. – Я слышал его голос и еще кое-какие звуки, и…
– Чарли! – Дядя резко положил картинку на стол изображением вниз. – Надеюсь, внутрь ты не входил?
– Внутрь? – ошалел Чарли. – Это как – внутрь? Я просто смотрел на нее, а он, чародей то есть, как обернется да как вылупится на меня!
Дядя оглядел Чарли со смесью ужаса и озабоченности.
– Тогда Скорпио тебя увидел, – похоронным голосом определил он.
В ушах у Чарли завыл ледяной ветер, и забряцали ржавые цепи, и заскрипел по каменным плитам пола мел, и нараспев затянул свои заклинания чародей Скорпио.
Глава 11
ЗООКАФЕ
Некоторое время Чарли с дядей глядели друг на друга в полнейшем молчании. Затем дядя подсел к столу и сокрушенно произнес:
– Жаль, что я не узнал об этом раньше. Но, Чарли, честно тебе скажу, я только сейчас понял, как далеко заходит твое дарование.
– О чем вы? – Чарли еле удержался, чтобы не тряхнуть головой. В ушах у него все еще звучал монотонный напев колдуна.
– Дело в следующем, – принялся объяснять дядя. – Как тебе известно, я давно уже тружусь над историей рода Юбимов и их прародителя, Алого короля. И что ты думаешь? Я обнаружил существование нескольких людей, обладавших способностями, сходными с теми, которыми располагают твои друзья и ты. Один из этих людей был некий Чарлз Пеннибак. Начал он с того, что стал слышать голоса портретов, – надо тебе сказать, он жил задолго до эпохи фотографии, – а в конце концов научился проникать внутрь картин и заводить беседы с теми, кто на них изображен.
– То есть эти, изображенные, его тоже видели?
– Еще как, – кивнул дядя. – К несчастью, конец беднягу Пеннибака настиг скверный. Он попал в портрет одного пренеприятного типчика – графа Д'Орли, если не ошибаюсь, – и свихнулся.
