– Слышал-слышал.
– Ты ведь и сам доктор. Что бы ты сказал пациенту с подобными жалобами?
– Я психолог, а не медик.
– Еще одна причина, по которой ты не должен больше откладывать визит к доктору. Иди к кардиологу. Расскажи ему медицинскую историю своей семьи. Объясни, что и отец и дед умерли внезапно от сердечного приступа, не дожив и до пятидесяти. Пройди полное медицинское обследование.
– А если окажется, что у меня то же самое наследственное сердечное заболевание, которое убило отца и деда?
– Они умерли несколько десятилетий назад. Ты живешь в иное время и в ином месте. Теперь существуют новые методы лечения и лекарства для всех сердечных болезней, и тебе это известно не хуже меня.
– А если это не лечится?
Изабел коснулась его плеча:
– Сны не прекратятся, пока не узнаешь, унаследовал ли ты генетические проблемы родных или нет. Знаешь, кто этот малыш, которого ты видишь в красной машине? Того, чье лицо ты никак не можешь различить? Это тот сын, которому суждено или не суждено у тебя родиться. Тот, кого ты боишься иметь, потому что старательно не обращаешь внимания на болезнь, которая убивает мужчин в твоей семье.
Лицо Кена словно окаменело.
– Ты права. Во всем права. Нужно действовать. И Сьюзен уже начинает терять терпение. Я это чувствую. Прошлой ночью она спросила меня, что я от нее утаиваю.
– Но ты действительно кое-что от нее утаиваешь. Ты не говоришь ей: боишься, что правда ее отпугнет.
– Какая женщина в здравом уме захочет рисковать и становиться женой человека с серьезными генетическими проблемами?!
– Договорись с врачом. Узнай, болен ты или нет. А если окажется, что болен, узнай, как это лечится.
– Ладно-ладно, я позвоню.
Изабел вернулась к столу, отыскала телефон под стопками бумаг и подняла трубку:
– Звони сейчас.
Кен уставился на телефон с выражением человека, которому предложили взять в руки ядовитую змею.
– Знаешь, я сейчас немного занят… – пробормотал он, глядя на часы. – Может, как-нибудь в другой раз?
– Звони немедленно, Кен, или больше не смей являться ко мне в кабинет с просьбами провести анализ очередного сна. – Изабел протянула ему трубку, стараясь говорить строго и убедительно: – Учти, я не стану тебя слушать, если ты сейчас же не позвонишь доктору. Я не шучу.
Кен, похоже, был удивлен ее тоном, но все же понял, что на этот раз ему не отвертеться.
Он медленно взял трубку и достал из кармана халата блокнот.
– В нем телефон доктора? – догадалась Изабел.
– Да, – пробормотал Кен, беспомощно скривив губы. – Я записал его на прошлой неделе, как ты велела.
Изабел улыбнулась:
– Прекрасный первый шаг. Поздравляю. А теперь звони.
– Слушаюсь, мэм.
Он набрал номер медленными, методичными движениями указательного пальца.
Удостоверившись, что на этот раз Кен действительно позвонит доктору, Изабел быстро пошла к двери.
– Я обязательно забегу к тебе после встречи с новым директором «Белведера».
– Кстати, хорошо, что напомнила! Слышала последние сплетни, которые с утра ходят по центру?
Изабел замедлила шаг и оглянулась, Кен закончил набирать номер и теперь, сидя в ее кресле, тянулся к чайнику. Коллеги вечно вели себя подобным образом, когда приходили в ее кабинет. Никакого уважения к ее работе. Вели себя так, словно были у себя дома, – пили ее дорогой зеленый чай, рассказывали свои сны.
– Какие сплетни?
– Говорят, Рэнди-вундеркинд убежден, что может превратить центр в лакомый кусочек, который привлечет одну из больших фармацевтических компаний.
Изабел уже достаточно наслышалась о новом директоре, прозванном Рэнди-вундеркиндом. Так непочтительно именовали доктора Рэндолфа Дж. Белведера, единственного наследника старика.
– Слухи поползли только сегодня утром, – продолжал Кен, но тут же осекся и отставил чайник. – Да, это доктор Кеннет Пейн, – сухо объявил он в трубку, не сводя глаз с Изабел. – Я хочу записаться на прием к доктору Ричардсону.
Изабел ответила одобрительной улыбкой, показала Кену большой палец и поспешила в коридор.
