что взял тебя с собой!.. Когда мы поняли, что тебя нигде нет, то сразу же вызвали спасателей. Я был вместе с ними. А потом нам сообщили с берега, что ты нашлась. Я хотел забрать тебя с того острова. Но к тому времени начался шторм, и нам пришлось вернуться назад… – Глаза Джесси потемнели, а красивое лицо исказилось. – Ты держишься сейчас так отстраненно и холодно… Неужели ты могла подумать, что я мог бросить тебя?..
Он мог бы дождаться ее возвращения и убедиться собственными глазами, что с ней все хорошо. Если уж он так переживал! Хотя… тогда Джесси пришлось бы столкнуться с ее отцом.
Линда совершенно отчетливо представила, что могло произойти в этом случае, и ее губы тронула легкая усмешка.
– Похоже, мои откровения здорово развеселили тебя, – обиженно пробормотал он, истолковав выражение лица Линды на свой лад.
– Вовсе нет. Смею тебя заверить, что мне вовсе не до веселья.
– Присядь рядом, Линда. Я хотел с тобой поговорить.
Она поколебалась, а потом все же присела на противоположный край дивана.
– Я хотел тебе сказать, что после того, что с тобой случилось, я как-то по-новому переосмыслил наши отношения. Думаю, для тебя не является секретом, что ты мне небезразлична… – Он как-то незаметно оказался совсем рядом и сжал ее ладони.
– Не надо, Джесси. Ничего не говори…
Она видела разочарование, отразившееся в его глазах, едва эти слова слетели с ее губ. Пальцы Джесси сжались чуть крепче, он потянулся к ней с явным намерением поцеловать, но Линда резко освободилась от его рук и поспешно вскочила.
Секунду назад она смотрела на его лицо, такое близкое и красивое, и вдруг поняла, что совершенно не испытывает к нему даже толики тех чувств, что неделей ранее. Тогда она была уверена в том, что почти влюблена в Джесси. Даже сейчас, разглядывая его предвзято и пристрастно, она не могла не восхититься его совершенной физической красотой. Волнистые волосы, падающие на воротничок легкой куртки, классические черты лица, бронзовый загар и самые голубые в мире глаза. Линда точно знала, что эта коричневая куртка скрывает такое же безупречное, холеное, тренированное тело с крепкими и прекрасно развитыми мускулами. Этакий образчик мужской идеальности. Если бы существовали конкурсы физического совершенства, то Джесси вполне мог бы победить в самом престижном из них. Но, к сожалению – или к счастью? – теперь она видела его слишком хорошо, словно с глаз внезапно упала пелена. Она обнаружила то, что до сей поры было почему-то от нее скрыто. Джесси стал прозрачным, как стекло, и то, что она открыла внутри него, Линде совсем не понравилось: самовлюбленный, эгоистичный и пустой тип.
Она отошла к низкому столику и нервно поправила вазу с цветами, установив ее точно по центру. Джесси выглядел слегка озадаченным.
– Что происходит, Лин? О чем ты сейчас думаешь?
– Так, – неопределенно проронила она. – Если честно, я до сих пор не могу поверить, что столько всего могло произойти со мной за такой короткий срок. Это словно случилось и одновременно не случилось… А то, что я едва не утонула… Этот кошмар кажется далеким и не правдоподобным, как полузабытый, ужасный сон.
Эта полуправда позволила Линде скрыть свои истинные мысли и заодно ответить на вопрос Джесси. И действительно, всего за неделю ее жизнь перевернулась с ног на голову, ее суждения изменились, а внутренний мир стал совершенно другим.
– Давай сходим сегодня куда-нибудь. Мне кажется, что тебе просто надо вернуть жизнь в привычное русло.
– Может быть, ты и прав, Джесси. Сходим, но только не сегодня. Я все еще не очень хорошо себя чувствую.
– Ну ладно, – тут же согласился он, легко поднялся с дивана и одарил ее своей самой ослепительной улыбкой. – Я позвоню тебе.
– Не надо, я сама позвоню.
– Только не заставляй меня ждать слишком долго, малыш.
Джесси направился к выходу, совершенно точно поняв, что ему пора. Хотя бы за это ему стоило сказать спасибо. Линда направилась вслед за ним. У дверей он остановился и повернулся к ней. Линда позволила ему чуть приобнять себя и коснуться поцелуем щеки.
– Пока, Линда.
– Пока, Джесси.
А потом он исчез, ступая мягко и бесшумно, как пантера. С чувством собственного превосходства над всеми остальными смертными и абсолютной уверенностью в своем совершенстве. Еще неделю назад это восхищало ее, а теперь лишь вызвало слабую усмешку.
Линда вернулась в гостиную и оглядела окружающую обстановку с таким ощущением, словно впервые находилась в этой комнате. Все эти дни с ней что-то происходило, медленно и неуклонно. То, что Джесси назвал «привычным руслом», теперь казалось ей пустым времяпрепровождением. Это был весьма опасный симптом, который грозил потерей душевного спокойствия.
Словно ее спокойная и размеренная жизнь вдруг внезапно затормозила, вздыбилась и столкнула Линду лбом с суровой реальностью. Ей всегда нравилось то, как она живет, ее дни были заполнены ничем не замутненными удовольствиями. Тем, чего она хотела и что выбирала для себя сама. Она жила беззаботно, бесхлопотно, порхая, как яркий легкий мотылек, предпочитая жить сегодняшним днем и сегодняшними удовольствиями.
Джесси был одним из этих удовольствий. Линда осознавала, как действует ее внешность на представителей противоположного пола, но со временем ей прискучили одни и те же лица, предсказуемость слов и поступков. Джесси был той самой «свежей струей», которая заставила ее встряхнуться и пробудила чувство чисто женского азарта и тщеславия.
Он появился в их компании случайно. Джесси, кузен Лиз, был старше Линды – ему уже стукнуло двадцать девять, – и к тому же он предпочитал другое общество и иные занятия. Каким-то образом Лиз удалось заманить его на одну из своих вечеринок, где Джесси и познакомился с Линдой.
Линда сразу и безошибочно разглядела в глубине его глаз вспыхнувший огонек, хотя Джесси хранил мину ленивой невозмутимости. Что ж, правила этой игры были ей давно знакомы, и она от скуки внесла в нее свои собственные изменения, а Джесси купился. Линда быстро поняла, что Джесси считает себя неким «призом», которого женщины должны добиваться путем беспощадной конкуренции. Джесси был чемпионом в своей «весовой категории», и прекрасно знал себе цену. Однако в этот раз все было по-другому: Линда стала исполнять другую роль, не «охотницы», но «дичи». Для нее с первых минут знакомства не было секретом, что нужно Джесси. От женщин вообще и от Линды в частности ему было нужно лишь одно. И в конце первого же вечера, разгоряченный вниманием и пивом, льющимся на вечеринке рекой, он попытался уложить Линду в постель. Надо было видеть его лицо, когда Джесси получил «отставку»! Потом были еще попытки, когда он попеременно пытался воздействовать то соблазнением, то едва ли не силой…
Но Линда мастерски умела сводить все эти разговоры к шутке и, ловко ускользая из расставленных ловушек, избегала щекотливых ситуаций. Эта игра ей нравилась, Линда ничего не планировала заранее, положившись на волю случая и свое чутье. Обладая изрядной долей самокритичности, Линда понимала, что интерес Джесси к ней подогревали не столько ее внешность и желание переспать, сколько его новая роль преследователя и ее недоступность. Игра в «кошки-мышки» стимулировала чувство «охотника», присущее подавляющему большинству мужчин, и заставляла добиваться победы. Но в то же время Линда почему-то была уверена в том, что он не упускал случая заглянуть под юбку другим девушкам в перерывах их игр. В конце концов, Джесси же нужно было потешить свое тщеславие очередной победой!
Линда застыла посреди комнаты. Она все отчетливее понимала, что пришла пора перемен, что эти игры ей до смерти надоели, что все вокруг ее раздражает, а в ее жизни образовался какой-то вакуум, который нужно заполнить. Но заполнить чем-то более значимым, чем ее прошлые занятия.
Неужели человек может так измениться за столь короткое время? Линда пыталась припомнить, чем занималась две недели назад, и не смогла. Вот Зак наверняка не страдает приступами вынужденного безделья… Зак! Сейчас она уже могла признаться себе в том, что ей не хватает Зака. Его исчезновение оставило в ее душе чувство неудовлетворенности и холода. По непонятной причине Линда чувствовала себя
