и перед тем, как Глаурунг издох, в насмешку припомнил ему его слова насчет 'другого имени хозяина'; но нигде не указано, как должно было быть выстроено повествование, чтобы это стало возможным.
Есть еще рассказ о том, как и в чем Гвиндор противостоял Турину в Нарготронде (в 'С' об этом лишь упоминается - стр. 231). Это, собственно, даже не рассказ, но изложить его можно так:
'Гвиндор всегда противоречил Турину на королевских советах, говоря, что он сам был в Ангбанде, и кое-что знает о мощи Моргота и о его замыслах.
- Мелкие победы в конце концов окажутся бесплодными, - говорил он, - ибо они лишь дают знать Морготу, где живут самые отважные его враги, и тогда он собирает войско, достаточно большое, чтобы уничтожить их. Объединенных сил всех эльдаров и аданов едва хватало на то, чтобы сдерживать его и хранить мир во время осады. Долгим был тот мир, но не дольше, чем понадобилось Морготу на то, чтобы прорвать кольцо; и никогда впредь не сможем мы создать подобного союза. Теперь вся надежда лишь на то, чтобы скрываться, пока не явятся валары.
- Валары! - воскликнул Турин. - Они бросили вас, людьми же они пренебрегают. Что толку смотреть на Запад за бескрайнее Море? Нам приходится иметь дело лишь с одним валаром - с Морготом; быть может, нам не суждено победить его, но мы можем хотя бы вредить ему и препятствовать его замыслам. Ибо победа есть победа, как бы ничтожна она ни была; и ценность ее не только в ее последствиях. Но есть польза и от малых побед: если мы не будем ничего делать, чтобы задержать его, через несколько лет тень его накроет весь Белерианд, и он выкурит вас из ваших нор поодиночке. А что потом? Жалкие остатки бросятся на юг и на запад, и будут жаться на побережье Моря, меж Морготом и Оссе. Лучше уж добыть себе славу, пусть и будет наш век краток - ведь конец один. Ты говоришь - вся надежда на то, чтобы скрываться; но разве сможем мы переловить всех лазутчиков и соглядатаев Моргота, всех до последнего, так, чтобы ни один не вернулся в Ангбанд и не принес вестей? А ведь тогда он узнает о нас, и догадается, где мы живем. И вот что еще скажу я вам: пусть век смертных людей краток по сравнению с жизнью эльфов, люди готовы скорее погибнуть в бою, чем бежать или сдаться. Вызов Хурина Талиона - великое дело; Моргот может убить того, кто это сделал, но не под силу ему сделать бывшее небывшим. Даже Западные Владыки почтили бы его; и разве не записано это в истории Арды, ее же не переписать ни Морготу, ни Манве?
- Ты рассуждаешь о высоких предметах, - ответил Гвиндор, - видно, что ты жил среди эльдаров. Но, видно, тьма в твоей душе, если ты ставишь рядом Моргота и Манве и говоришь о валарах как о врагах эльфов или людей; ибо валары не пренебрегают ничем, и менее всего - Детьми Илуватара. И не все надежды эльдаров ведомы тебе. Было нам пророчество, что некогда посланец из Средиземья преодолеет тени и достигнет Валинора, и вонмет ему Манве, и смягчится Мандос. И разве не стоит попытаться сохранить до тех времен семя нолдоров, а также и аданов? Кирдан живет на юге, и строит там корабли - а что ты знаешь о кораблях и о Море? Ты думаешь только о себе и о своей славе, и хочешь, чтобы все мы думали так же; но мы думаем не только о себе - ведь не все могут сражаться и пасть в битве, и мы должны уберечь их от войн и гибели, пока это возможно.
- Так отошлите их на свои корабли, пока есть время, - сказал Турин.
- Не захотят они расстаться с нами, даже если Кирдан и сможет принять их, - возразил Гвиндор. - Нам надо жить вместе, пока это возможно, а не искать смерти.
- Обо всем этом я уже говорил, - сказал Турин. - Отважно защищать границы и наносить мощные удары прежде, чем враг соберет силы - вот в чем надежда на то, что вы проживете здесь как можно дольше. И разве тем, о ком ты говоришь, любезнее трусы, что прячутся в лесах и выслеживают добычу, уподобляясь волкам, чем воин, что носит шлем и расписной щит и разгоняет врагов, хотя бы они намного превосходили числом его войско? По крайней мере, женщины аданов не такие. Они не удерживали мужчин от Нирнаэт Арноэдиад.
- Но меньше горя претерпели бы они, если бы не было той битвы, - сказал Гвиндор.
[1] Здесь в тексте Narn имеется отрывок, повествующий о пребывании Хурина и Хуора в Гондолине. Он очень тесно связан с тем, что говорится в одном из текстов, относящихся к 'корпусу' 'С' - настолько тесно, что его можно считать не более чем вариантом, поэтому здесь я его не привожу. См. 'С', стр. 164-166.
[2] Здесь в тексте Narn имеется отрывок с описанием Нирнаэт Арноэдиад - я опустил его по причинам, изложенным в прим. 1.
[3] В другом варианте текста прямо говорится, что Морвен действительно общалась с эльфами, что жили в тайных убежищах в горах неподалеку от ее дома. 'Но они ничего не могли сообщить ей. Никто не видел гибели Хурина.
- С Фингоном его не было, - говорили они, - его оттеснили на юг вместе с Тургоном, но если кто из его людей и спасся, они ушли с войском Гондолина. Кто знает? Орки свалили всех убитых вместе, и даже если бы кто и решился отправиться к Хауд-эн-Нирнаэт, поиски были бы напрасны'.
[4] Ср. с описанием шлема Хадора 'большие маски, ужасные на вид', которые были на гномах Белегоста в Нирнаэт Арноэдиад и 'помогли им выстоять против драконов' ('С', стр. 208). Турин потом носил гномью маску, когда жил в Нарготронде, 'и враги бежали пред ним' ('С', стр. 229). См. ниже приложение к Narn.
[5] Нападение орков на восточный Белерианд, во время которого Маэдрос спас Азагхала, нигде более не упоминается.
[6] В другом месте отец отмечает, что речь Дориата, как самого короля, так и его подданных, уже во дни Турина была более архаичной, чем язык других местностей; и что Мим говорил (хотя в существующих работах, где говорится о Миме, об этом не упоминается), что, несмотря на то, что Турин ожесточился против всего дориатского, единственное, от чего он не мог избавиться, это манера речи, приобретенная им во время воспитания в Дориате.
[7] В одном из текстов есть примечание на полях: 'Он искал во всех женщинах лицо Лалайт'.
[8] В одном из вариантов этого отрывка повествования сказано, что Саэрос был родичем Даэрона, в другом - что он был его братом; опубликованный вариант, вероятно, является позднейшим.
[9] В другом варианте этой части повествования Турин открыл изгоям свое настоящее имя и объявил, что, будучи законным владыкой и судьей народа Хадора, он по праву убил Форвега, ибо тот был человеком Дор-ломина. Тогда Алгунд, старый изгой, что бежал вниз по Сириону после Нирнаэт Арноэдиад, сказал, что глаза Турина давно напоминали ему кого-то, только он не мог вспомнить, кого именно, и теперь он признает в нем сына Хурина.
'Но Хурин был ниже ростом, невысоким для своего народа, хоть и пылок нравом; и волосы у него были цвета червонного золота. Ты же высок и темноволос. Теперь, приглядевшись, я вижу, что ты похож на мать - она была из народа Беора. Хотел бы я знать, какая судьба постигла ее.
- Не знаю, - ответил Турин. - С Севера давно нет вестей'.
В этом варианте изгои из Дор-ломина выбрали Нейтана вожаком именно потому, что узнали, что это Турин сын Хурина.
[10] Все поздние варианты сходятся на том, что когда Турин сделался вожаком разбойников, он увел их от жилищ лесных жителей в лесах у югу от Тейглина, и что Белег пришел туда вскоре после их ухода; но география весьма расплывчата, и описания перемещений изгоев противоречивы. Видимо, приходится предположить, что, судя по ходу последующего повествования, они остались в долине Сириона и во время нападения орков на жилища лесных жителей находились неподалеку от своих прежних стоянок. В одном пробном варианте они отправились на юг и
