об этой старой магии. О Высшем Искусстве, как ее называют теперь, или эфирной магии, выбирай сам. Дело в том, что чародеи Хадрумала не могут использовать эту старую магию, не спрашивай меня почему. Это беспокоит Планира, и он лезет вон из кожи, чтобы выяснить, с чем он может столкнуться.
– Значит, если твой патрон получит информацию, которую Верховный маг так жаждет найти, он сможет обменять ее на нескольких магов, дабы бросать огонь и молнию на каждого Ледяного островитянина, который захочет сойти на берег, не заплатив портовой пошлины? – Сорград выглядел задумчивым, но менее враждебным. – Это имеет смысл.
– Я знала, что ты поймешь, – ухмыльнулась я. Мессир Д'Олбриот не понял, пока я не растолковала ему, и это притом, что он уже сколько лет передвигает фигуры в играх тормалинской политики. Сама идея о связи с магами и колдовством имеет в Тормейле такой же радушный прием, как пляска с прогнившей от дурной болезни шлюхой.
– За эту работу могут очень хорошо заплатить. А если мы сыграем на пару, то сможем удвоить наш выигрыш.
– И как ты намерена за нее приняться? – спросил Сорград.
Его любопытство начинало брать верх, и я задышала немного легче.
– Есть сведения, что Высшее Искусство пришло от древних племен: Людей Равнин, Горных Людей, Лесного Народа. От них его получили Старые тормалинцы.
– Вместе с их землями, скотом и всеми богатствами, – хмыкнул Сорград.
Я продолжала:
– Последние полгода тормалинские ученые и маги Планира роются во всех архивах и библиотеках, разыскивая ключи. Я тоже малость осмотрелась и нашла кое-что интересное. (Когда ученые оправились от изумления, что простой человек вроде меня и впрямь способен читать что-то большее, нежели список белья для прачечной, и пустили меня шарить в их пыльных томах.) Я нашла песенник, относящийся к временам до падения Империи. Там множество старых песен всех древних племен, и все полны намеков на эфирную магию.
– Это интересно? – В тоне Сорграда слышалось немалое сомнение.
– По-моему, да, и если мы сможем их все перевести, я думаю, Планир и Д'Олбриот договорятся, особенно если эти песни действительно содержат магические заклинания.
– Насколько это вероятно? – нахмурился Сорград.
– Вероятнее, чем ты думаешь. Я видела эфирную магию в деле и ставлю деньги любой чеканки, что в ее заклинаниях звучат Лесные ритмы. Я дочь менестреля, Сорград. Моему слуху можно доверять.
– А почему маги сами не займутся этим?
– Маг, которого Планир отправил руководить действиями ученых, заурядный носитель плаща по имени Казуел, – едко сказала я. – Его планы и метод высечены в камне, и он не удосужился выслушать мои теории, тем более что сам не смог бы ухватить мелодию, даже будь она повалена и связана по рукам и ногам!
– Ты часом не столкнула ящик книг ему на голову, чтобы убрать его с дороги? – ухмыльнулся Сорград.
– Не думай, что у меня не было искушения! – Я глотнула вина. – Нет, я его просто обошла. Есть любимый племянник Дома, эсквайр Камарл, который кое-чем обязан Райшеду. Я убедила его, что эта книга стоит изучения, и он посоветовал мессиру Д'Олбриоту заплатить мне, только бы я поехала и перевела песни.
– И ты проделала такой путь, чтобы взвалить на меня эту работу? – произнес Сорград явно без восторга. – Я ценю, что ты хочешь разделить гонорар со своими друзьями, Ливак, но должен был найтись кто-то ближе!
– Увы, нет, – пожала я плечами. – Со Старым Высоким тормалинским ученые еще справились, но они не утруждают себя тем, что называют утраченными языками. Мы нашли несколько дворян, которые бывали в Гидесте, но Горной речи хватает лишь для того, чтобы потребовать вина, постель и проститутку на рудниках, она не больно-то подходит для архаичных саг.
– Значит, ты ищешь кого-то, кто придерживается старых обычаев? – Сорград задумчиво провел пальцем по краю изящно гравированного кубка.
– Да, и это означает идти в дикий лес и подниматься высоко в горы. Отсюда до Тормейла я не нашла никого, кто был бы уверен во всех словах. Однако я узнала достаточно, дабы убедиться, что эти песни звучат как Высшее Искусство.
– Тебе платят вперед или по результатам? – внезапно поинтересовался Сорград.
– Я получила щедрый аванс, – заверила я его, – и право черпать средства из резервов Д'Олбриотов во всех главных городах здесь, поблизости. – Бронзовый амулет, несущий герб Д'Олбриотов, висел, теплый и тяжелый, под моей рубахой, но я не собиралась привлекать нежелательное внимание, показывая его тут Сорграду. – Окончательная плата зависит от того, что именно я выясню. Да, я хочу перевести эти песни, но если повезет, кто-нибудь, владеющий древними языками, направит меня к людям, сведущим в эфирной магии. Будучи полукровкой, я могу пойти в Лес, ссылаясь вместо поручительства на имя моего отца. Когда я отыщу настоящий Лесной Народ, думаю, я сумею уговорить кого-нибудь помочь мне. Но, чтобы проникнуть в горы, мне нужен кто-то, кто знает тамошние порядки, умеет говорить на том языке и сможет представить меня кому требуется.
– Стало быть, тебе нужны мы с Греном. – Озорство притаилось в глубине Сорградовых глаз. – Возможно, дело будет стоящим, если сойдемся в цене.
Его веселье действовало мне на нервы, и я вдруг сообразила, что никогда толком не знала, почему эти двое в свое время покинули горы.
– Мы не наткнемся на толпы людей, желающих освежевать вас ради награды за вашу шкуру, нет? – строго вопросила я.
– Нет, пока мы избегаем некоторых мест. – Сорград вновь задумчиво уставился в пустой кубок.
Я налила ему еще вина.
– Дай мне подумать, – сказал он наконец. – Мне нужно будет поговорить с Греном.
– Приходите ко мне завтра утром. Я покажу вам книгу.
Я повернулась к сцене, где танцовщицы снова завлекали публику своими подвязками. Бесполезно давить на Сорграда; он даст ответ в свое время, а Грен сделает то, что посоветует старший брат. Грен мало чем утруждал свою голову, хватаясь за жизнь с рвением, которое часто переходило в безрассудство. Наверно, поэтому они и оставили горы: Грен что-то натворил, не подумав о последствиях, и братьям пришлось убраться. Скорее всего они направились в Лескар, как все изгнанники этого мира. Склонность Грена к непредвиденной жестокости в жизни наемника оказалась преимуществом, а не помехой, какой она была бы в любом другом месте, поэтому братья, вероятно, и остались в Лескаре, видя богатую поживу, которую можно извлечь из бесконечного круговорота междоусобных войн.
Танцовщицы уступили сцену актерам, и вскоре я догнала действие маскарада. Скряга, задумавший жениться на деньгах нашей героини, похитил ее и заставлял работать судомойкой, пока она не согласится.
– Почему он просто не трахнет этого глупого цыпленка, чтобы ускорить дело? – недоуменно пробормотал Сорград.
– У нее не тот вид, чтобы отбиться от зимней простуды, – согласилась я.
Появились кухарка и экономка для еще одного из тех удобных маскарадных диалогов, где два действующих лица рассказывают друг другу о вещах, уже известных обоим.
– Вот тебе и ответ!
– Старик в «Слезах сиротки» тоже был импотентом. – Отклонившись назад, Узара выглянул из-за спины Грена. Вид у мага был озадаченный.
– Как правило, это соответствует маске с поникшим носом, – прошептала я. Сэдрин спаси меня от этих магов с их затворнической жизнью.
Следующими на очереди у садовых ворот были герой и героиня. Он всецело стоял за вызов Стражи, пусть, мол, арестуют старого негодяя.
– Первая разумная вещь, что я от него слышу, – с усмешкой прошептал Сорград. – Каждый честный горожанин всегда должен обращаться к Страже.
– Спорим на серебряную марку, что она не обратится?
