загнул угол шкуры, чтобы показать цифры, написанные мелом на обратной стороне.
– Гляди, это в три, в пять раз больше того, что платит Дегран Безрукий в долине, – прошипел Джирран Кейсилу, тыча пальцем в цифры. Он быстро просмотрел всю груду шкур, отталкивая верхние в сторону: они соскальзывали и мешали ему. – А качество? Дрянь, да и только. С нашими шкурами не сравнить.
– Что ты говоришь? Не знаешь человеческого языка? – Худой торговец в буйволиной куртке с раздражением уперся руками в бока. – Ты покупаешь или нет?
– Где ты берешь шкуры? – спросил Джирран, смахивая с пальцев меловую пыль.
– Не твое дело.
Торговец сердито воззрился на него из-под черных бровей, но зажиточный горожанин потребовал к себе внимания взмахом звякающего кошелька и смехотворно низким предложением за рыжую с белым воловью шкуру.
– Все точно так, как я вам говорил. Добыча с одной зимней ловли, проданная здесь торговцу, принесет больше денег, чем мы получили бы за три сезона, обслуживая Деграна. – Джирран перешел к ларьку, где высились мягкие свертки скатанных мехов. – Гляди! Твоя мать не стала бы подбивать таким даже зимние сапоги для собаки. Мне бы и в голову не пришло везти его с холмов, а здесь он стоит дороже, чем Дегран платит за мех горностая!
– Это не так уж много, если нам придется терять полсезона, чтобы пешком тащиться сначала сюда, а потом обратно. – Кейсил покачал головой. – Мы согласились помочь тебе ставить ловушки зимой, пока ты помогаешь нам летом на руднике. Мы давно уже должны быть на выработках, а не торговаться с жителями низин.
Джирран не слушал его.
– Мы получим хорошую цену и потратим часть этих денег на безделушки и прихоти. Эйриз вечно обижается, что я ей ничего не покупаю. Между прочим, безделушки заткнут рот и твоей матери тоже. – Он повернулся к Кейсилу. – Иначе она начнет высматривать мужа для Тейлин: выведет ее в общество уже, возможно, в следующее Солнцестояние.
– Тейлин слишком юна, чтобы выходить замуж. – Кейсил покачал головой, но тень беспокойства омрачила его голубые глаза.
– Но она не слишком юна для помолвки, – настаивал Джирран. – Что, если ваша мать найдет семью с кучей сыновей, готовых предложить свою помощь тому, кто собирается получить приз? Кто скажет, что она не позволит им начать добычу вместо тебя или Тейриола?
– У нас есть право на те выработки до свадьбы Тейлин, и ни днем меньше, – возразил Кейсил.
– Тогда вам лучше приносить доход, чтобы умилостивить мамашу. И вам с Тейриолом обоим нужно иметь достаточно денег, чтобы свататься к девушкам с приличными землями, когда Тейлин начнет подыскивать место для своего собственного очага. Вы не заработаете их, ногтями выскребая ямы там, где жила выходит на поверхность. Хорошо было вашему отцу рубить деревья и снимать легкое олово, чтобы его плавить, но поверхностных пластов больше нет, верно? Вы должны копать глубокую руду, и вам нужно топливо. Пройдет трижды три года, прежде чем на ваших вырубках поднимется новая поросль, и вы не тронете старые леса, пока я распоряжаюсь ими. Те леса – надел Эйриз; мой долг – содержать наших детей, пользуясь их щедротами. Ты мог бы проявить немного благодарности. Я должен был сосредоточиться на деле Эйриз, а не тратить время и силы, помогая вам двоим извлечь что-нибудь из приданого Тейлин. Вам нужно проложить настоящую шахту, а это означает крепление и угольные печи, и если вы не собираетесь отдать половину доли за то, что вам нужно, вам придется все покупать. А где вы возьмете золото, если я не захочу помочь вам ради Эйриз? – Глаза Джиррана горели огнем.
– Так найди того, кто купит меха. – Кейсил выразительно сжал пустые руки. – Сделай что-нибудь, кроме рассуждений о том, что я и без тебя уже знаю!
Джирран полез в сумку, висевшую у него через плечо под накидкой. Вытащив горсть аккуратно обрезанных прямоугольников меха и кожи, он схватил за рукав мужчину в оливковой куртке, который стоял за козлами.
– Эй, что ты думаешь об этих?
– Думаю, что я продаю, а не покупаю, приятель. – Торговец провел мясистой рукой по бороде. – Убери свой поеденный молью хлам с моих товаров.
Покраснев от возмущения, Джирран наклонился, чтобы спрятать образцы.
– Тебе же хуже, дурак!
Проталкиваясь сквозь людские массы, он направился к следующему торговцу мехами, человеку с острым лицом и копной седых волос, откинутых назад с проницательных карих глаз.
– Чем могу служить, друг? – Роясь в кармане фартука, мужчина кинул на Джиррана быстрый взгляд, другой рукой смахнул волосок с рукава куртки.
– Вы бы не хотели купить превосходные меха? – Джирран протянул шелковистую белую полоску. – Лучшего качества, чем любые из тех, что есть у вас здесь.
– Это горная лиса? – Человек взял мех и понюхал его, переворачивая, чтобы увидеть выделку, – Сколько ты просишь? – Его глаза просматривали толпу.
– Десять марок за шкуру, и у нас с собой хороший запас. – Джирран торжествующе кивнул Кейсилу.
– Цена гильдии – пять марок шкура, и то лишь за высшее качество. Сюда, сударыня, вот мех, который прекрасно подойдет к вашему платью или капюшону, счастливого вам праздника. – Торговец резко повернулся к ним спиной, предлагая пушистую беличью шкурку женщине с колючими глазами в голубом плаще, чья служанка уже была нагружена покупками. – В любом случае, горец, я не заключаю сделок за пределами Дома мехов! Думаете, я идиот? Да, сударь, что вы ищете?
Нетерпеливые покупатели оттеснили их от торговца и его недвусмысленного отказа. Кейсил недоуменно нахмурился, но Джирран упрямо выпятил челюсть, приглаживая взъерошенный мех вокруг руки.
– Пошли, попробуем вон там.
– Я увидела все что хотела, но, может, тебя что-то интересует? – Я повернулась к Узаре.
Маг улыбнулся немного стыдливо.
– Там, сзади, один человек утверждал, что у него есть василиск…
– Давай поглядим, – любезно согласилась я.
Посмотрим, сумеет ли маг разгадать этот старинный фокус. Напор тел отодвинул меня в тень меж двух рядов палаток. Я хотела вернуться в главный проход, но громоздкая туша преградила дорогу.
– Привет, милашка! – плотоядно осклабилась туша. – Веселого тебе праздника.
– И тебе веселого праздника, – кивнула я с натянутой улыбкой и попыталась обойти мужлана.
– Приехала поразвлечься, а? – Он потянул ко мне грязную руку с обкусанными ногтями. – Волосы – будто осенние листья, глаза – зеленые, как трава, стал быть, ты – Лесная девица.
Вынужденный шаг назад завел меня глубже в проход между глухими парусиновыми стенами.
– Просто путешественница и здесь проездом. Позволь мне вернуться к моим делам, приятель. – Скромно сложив руки, я развязала манжету, готовая подкрепить свою просьбу маленьким кинжалом, который ношу в ножнах над запястьем.
– А что ты скажешь, если мы отпразднуем с тобой вдвоем? – Мужлан облизнул мясистые губы, похоть блестела в его близко посаженных глазах, как пот на небритой роже. – Покажи мне, что вы, девы, умеете, и я куплю тебе связку лент, будет гостинец с ярмарки.
– Спасибо, конечно, но я здесь с друзьями.
Я без труда изобразила сожаление, ибо, мгновенно взглянув назад, обнаружила, что путь к отступлению отрезан кутящими подмастерьями, которые смотрели, как их приятеля выворачивает наизнанку.
– Почему бы…
Какое бы искушение ни вздумал предложить мне этот хам, оно утонуло в рукоплесканиях и восторженных аханьях. За спиной моего обожателя разгорались желтые огни. Он повернулся, и я стремительно юркнула в щель между палатками. Перепрыгивая через одеяло с безделушками, я торопливо
