было ясно: что-то неприличное.
Разумеется, он просто хотел смутить ее своим вопросом. Что ж, это ему удалось. Тем не менее Эвелин, перестав кашлять, гордо приподняла подбородок и посмотрела ему в глаза. Правда, она понятия не имела, что ему ответить.
Мартин посмотрел в сторону. Видимо, он тоже не знал, что теперь сказать. Они молча стояли, и в душе Эвелин росло негодование. Какое право он имел обвинять ее, когда сам был во всем виноват?! Эта женщина лежала в его постели, у него на тумбочке стояла бутылка рома.
Эвелин с беспокойством обернулась назад, ища мать. Та стояла у выхода и беседовала с женщиной в большой белой шляпе.
Время шло, и повисшая пауза становилась просто невыносимой. Эвелин стало жарко, ее ноги и руки налились свинцом. Не совсем отдавая себе отчет в том, что она делает, Эвелин повернулась к Мартину и задала ему вопрос:
– Так что же за шум там поднялся после того, как вас поймали?
Конечно, ей не стоило спрашивать об этом, но Эвелин очень хотелось знать, было ли замечено их вторжение в мужской спальный корпус.
Мартин с грустью посмотрел на свою собеседницу:
– Мне пришлось объясняться с директором. Он сказал, что не удивлен, так как ничего другого от меня и не ожидал. Сейчас меня временно отстранили от занятий и отправили к тете в Эксетер. И теперь я обречен с утра до вечера выслушивать ее ворчание по поводу моей загубленной жизни и печального конца. – Он посмотрел в ту сторону, откуда должен был появиться поезд. – Я считаю дни до своего возвращения в школу. Очень надеюсь, что мне все-таки позволят доучиться.
– Так, значит, вы не едете домой? – спросила Эвелин. – К своему брату?
Мартин смерил ее взглядом и покачал головой:
– Мой брат предпочитает, чтобы другие люди наставляли меня на путь истинный и пеклись о моем благополучии.
Неожиданно Эвелин почувствовала жалость к Мартину. Оказывается, герцог не слишком-то озабочен будущим своего брата. Да и настоящее Мартина, похоже, его не слишком волнует. Кроме того, Эвелин слышала, что и дом Мартина, Уэнтуорт-Касл, не самое приветливое место на свете. Даже скорее наоборот, этот замок знаменит своей мрачной историей. Да и местность, в которой расположен Уэнтуорт, по всей видимости, не склоняет его обитателей к чрезмерной веселости. И все же, благоразумно напомнила себе Эвелин, Мартин должен отдавать себе отчет в своих поступках.
– Может, стоит дать понять вашему брату, что вы хотите вернуться на это время домой? – спросила Эвелин.
Мартин сделал недовольное лицо.
– Вы очень самоуверенная девушка, мисс Фостер.
– А вы, сэр, грубиян, – з явила Эвелин, удивляясь своей смелости. Никогда в жизни она не разговаривала подобным образом.
Мартин снова отвернулся в сторону и покачал головой, будто беседует с совсем маленькой девочкой, которой вообще нельзя ничего объяснить.
Эвелин стиснула пальцами свою сумочку. Как, оказывается, бывает больно, когда молодой человек не считает тебя привлекательной ни с какой стороны. Особенно если этот молодой человек лорд Лэнгдон. Эвелин никогда не забывала о том, что Мартин однажды спас ей жизнь. Он вытащил ее из ледяной воды, а ведь ему тогда было всего одиннадцать лет. О, она считала его настоящим героем. Но теперь…
Теперь он совсем не походил на героя. Теперь он был злым и эгоистичным человеком, не желающим нести ответственность за свои поступки. Как низко он пал! Из героя ее детства, мужественного и галантного, он превратился в распущенного повесу.
Мартин снова повернулся к ней, собираясь что-то сказать напоследок.
– Не беспокойтесь, мисс Фостер, я никому не расскажу, что узнал вас и вашу подругу. Я сказал директору школы, что не знаю тех, кто ворвался ко мне в комнату. Он, похоже, поверил. Теперь они ищут двух мальчишек.
Эвелин снова стиснула свою сумочку. Ее вдруг охватила робость.
– Полагаю, мне следует поблагодарить вас за это.
Он уже не смотрел на нее. Его лицо было совершенно бесстрастным.
– В этом нет необходимости.
Вдруг Эвелин услышала за своей спиной легкое постукивание каблуков – это ее мать шла по платформе.
– Кажется, наши мучения подошли к концу, – весело проговорила она.
Эвелин повернула голову и увидела в облаке пара приближающийся к платформе черный поезд. Мартин, даже не бросив прощального взгляда в ее сторону, наклонился, взял свой саквояж и зашагал навстречу тормозящему составу.
Эвелин с матерью, разумеется, ехали первым классом. Мартин сел позади них. Удобно расположившись на своем месте, мать стала разглаживать складки на юбке и поправлять шляпку.
Наконец, приведя себя в порядок, она наклонилась к Эвелин и тихо сказала:
– Ты видела, там, на платформе, стоял лорд Мартин Лэнгдон. Он брат герцога Уэнтуорта.
Эвелин рассеянно взглянула в окно и попыталась спросить как можно равнодушнее:
– Да? Я не заметила.
