держа его лицо в ладонях, ждала, когда это свершится, и она станет принадлежать ему… И вот мгновение настало. Эрик вошел в нее: Энни охватило такое жгучее наслаждение, что с губ невольно сорвался потрясенный крик. Она сцепила руки на его талии, чтобы помочь ему проникнуть глубже – мощная напряженная плоть ласкала ее уверенными толчками. Радостное освобождение, удовольствие чувствовать себя желанным мужчиной переполняли Эрика.
Это было непереносимо прекрасно: так чувственно, так медленно, что она вздрагивала, стонала, извиваясь в конвульсиях экстаза, снова и снова, прежде чем огромная сила его желания подняла ее, понесла выше и выше, пока комната не зазвенела торжествующими криками женщины, в сердце которой пело безграничное блаженство.
Глава X
«Дейли Верайети», 10 июня 1970 года
«Из достоверных источников стало известно: сегодня вечером в «Дайел Тиэтр» в Уэствуде «Интернешнл Пикчерз» устраивает закрытый предварительный просмотр нового фильма Дэймона Риса «Полночный час».
Те, кто помнит необычные обстоятельства, предшествующие созданию фильма, начиная с утверждения никому не известной Энни Хэвиленд на роль знойной героини и согласия Эрика Шейна стать ее партнером, несомненно захотят быть в числе зрителей, как, впрочем, и многие, кому известны слухи, выходящие из-под жерновов «голливудской мельницы сплетен», истории о тайной связи между Хэвиленд и Шейном, связи, благодаря которой мисс Хэвиленд и получила роль героини… несмотря на талант, которые одни считают стихийным и необработанным, а другие – вообще не существующим, и именно это обстоятельство и вызвало затруднения и задержки при съемках картины. Дэймон Рис, привыкший во всем добиваться совершенства, как утверждают, делал все возможное, чтобы отвлечь партнеров по фильму от непрерывных занятий любовью и заставить их делать то же самое на съемочной площадке.
Правдивы ли эти истории или нет, но фильм сегодня будет показан, и это несомненно подбавит масла в огонь слухов, так занимающих жителей нашего города».
Энни швырнула на пол гнусную газетенку и закрыла лицо руками.
– Господи, – прошептала она, чувствуя, как слезы жгут глаза, – когда же они оставят меня в покое?
Заметка была самой последней в длинном списке ей подобных, появлявшихся в бульварной прессе и изданиях шоу-бизнеса в течение всех пяти месяцев после окончания съемок.
Сначала слухи ошеломили Энни своим неправдоподобием. Она пыталась не обращать на них внимания, но теперь поняла, что сплетни не прекратятся.
«ЛАЙНА ПОКОРИЛА ШЕЙНА». «СВЕНГАЛИ[9] В ЖЕНСКОМ ОБРАЗЕ ДОБИВАЕТСЯ СВОЕГО!» «ЛАЙНА: – Я ЗНАЮ, ЧТО НУЖНО МУЖЧИНАМ!»
Под последним заголовком красовался вызывающий снимок Энни, державшей Шейна под руку.
Нападки не прекращались, становясь все озлобленнее. Всякий, кто принимал всерьез подобные заметки, мог легко поверить, что сама Энни была сексуальным вампиром, намного превосходившим героиню фильма, хищницей, эгоисткой, одержимой жаждой власти.
Ее объявили бездарной актрисой, окрутившей Шейна и вынудившей его использовать свое влияние, чтобы надавить на Дэймона Риса, старого друга и союзника, заставив его отдать роль Лайны Энни Хэвиленд, несмотря на очевидное отсутствие способностей и таланта.
Но этим дело не кончилось. Газеты недвусмысленно намекали, будто честолюбие и жажда успеха Энни были столь велики, что ни один мужчина, так или иначе занятый в постановке фильма, не мог чувствовать себя в безопасности от ее рокового очарования. Ходили слухи о ее весьма близких отношениях с продюсером Номсом, Марком Сэлинджером, самим Дэймоном Рисом и всеми служащими «Интернешнл Пикчерз», начиная от президента Хармона Керта и кончая студийными рабочими.
По мере продвижения съемок тон статей менялся: от скептических замечаний насчет неопытности Энни в разгар работы над фильмом до гнусных измышлений относительно ее сексуальных похождений в последних перед выходом на экран публикациях.
Безжалостная кампания привела к тому, что интерес к фильму невероятно возрос, а унижение и позор Энни оказались столь велики, что она была вынуждена отказаться давать интервью о себе и о картине и не показываться на людях.
Дэймон Рис отвечал на все нападки пренебрежительной усмешкой и публично заявлял, что Энни получила роль Лайны задолго до совместных кинопроб с Эриком Шейном, во время которых они впервые встретились. Эрик во всем подтверждал слова Риса. Но пресса принимала эти опровержения как повод раздуть очередную мерзкую сплетню.
Энни поняла, что остается только выжидать, пока не утихнет буря и фильм не появится на экранах. Может, тогда публика поймет, сколько сил и таланта потрачено на воплощение образа Лайны.
Она денно и нощно молилась, чтобы вера Риса в нее оправдалась. Дэймон был слишком придирчив к себе и другим, чтобы удовлетвориться посредственной или просто хорошей работой тех, кто участвовал в съемках фильма. Он требовал совершенства. Значит, Энни должна, по крайней мере, соответствовать своей роли.
Но спокойствие и уверенность в себе были настолько подорваны, что, когда смонтировали черновой вариант фильма, Энни не нашла в себе мужества посмотреть его. Даже когда Дэймон Рис пригласил ее на просмотр окончательного варианта в главной проекционной «Интернешнл Пикчерз», Энни отказалась под предлогом, что хочет сидеть среди обыкновенных зрителей, когда впервые увидит себя на экране, и теперь одновременно жалела о своем решении и радовалась, что поступила именно так. Сегодня вечером ее будет окружать пресыщенная голливудская публика, осаждаемая, кроме всего прочего, неутомимыми слухами о том, что Энни нет нужды играть и притворяться на съемочной площадке – для нее это способ открыто проявлять ненасытную чувственность, позволившую ей получить роль, подчинив своей воле создателей фильма.
Больше всего на свете ей хотелось забиться в какую-нибудь нору и проспать лет двадцать. Потом, возможно, она сумеет проснуться далеко от этого времени и места и посмотреть «Полночный час» в шоу «Для тех, кто не спит» в одиночестве, подальше от любопытных глаз и грязных намеков.
Но все это было недостижимой мечтой. Приходилось жить в настоящем и приспосабливаться к обстоятельствам, хотя неутомимое любопытство окружающих не давало спокойно существовать. Слезы беззвучно скользили по щекам девушки. Энни не осмеливалась поднять голову и не могла отвести глаз от
