«По крайней мере, не я один», – усмехнулся он про себя. Миллионы мужчин обрабатывали сегодня ночью женщин, мечтая об Энни. Он был счастлив и горд присоединиться к ним. Последняя дань любви – ведь Ник так и не коснулся Энни и никогда больше не увидит ее.
– Ну и жеребец же ты, – вздохнула Кенди, когда все было кончено.
– Точно, – спокойно согласился Ник. – Давай отдохнем. Завтра у меня пробы. Не буди до восьми. Заведи будильник, если уйдешь.
– Конечно, солнышко. Полежи, поспи.
Кенди прижала его к груди. Ник ощутил кисловатый, нездоровый запах немытого тела и пота. Внутрь этой девушки излилась его сперма, последняя, мгновенно убитая противозачаточными таблетками.
«Превосходно», – подумал Ник, благодарный за силу действия лекарств, изобретенных на земле, чтобы облегчить его прощание с этим миром.
Огромная темная волна облегчения нахлынула на него, завертела, понесла, каждая клеточка тела уходила вдаль, через черные стены, через героин и таблетки, мимо рук, ртов и голосов, использовавших его плоть, мимо глупых, напрасных надежд, умерших в нем…
Ник в последний раз поднял глаза, чтобы увидеть свет в конце тоннеля, оставшегося далеко позади, – улыбающееся лицо Энни, безнадежно недостижимое, все еще укоризненное, но нежное и прощающее.
Ник беззвучно шевельнул губами.
– Прости, бэби. Я ничего не мог поделать. Его глаза закрылись.
– Прощай.
Глава XXIII
Чарли Гржибек стоял за стойкой бара «Тип-Топ» на Гроув-стрит в Скрэнтоне, как и все последние десять лет, когда в зале появился незнакомец.
«Тип-Топ» был классический провинциальный бар с неоновой рекламой пива в окне, музыкальным автоматом, столом для игры в пул,[13] автоматом для попкорна, бочками с пивом и клиентами из рабочего класса. Большинство из них приходили каждый день в один и тот же час; некоторые – рабочие бутылочной фабрики, расположенной в двух кварталах отсюда, приносили с собой пластмассовые формочки с обедом.
Чарли встречал их с неподдельным уважением, был неизменно приветлив. Он знал проблемы многих посетителей лучше, чем священник, – в округе жили католики.
Чарли, грузный спокойный человек неопределенного возраста, никогда не повышал голоса. Когда изредка по вечерам в пятницу или субботу возникали потасовки, завсегдатаи дружно выбрасывали драчунов из заведения на улицу, одновременно избавляя Чарли от необходимости платить жалованье вышибале и от неприятной обязанности возиться с воинственно настроенными пьяницами.
Чарли не обладал ни мужеством, ни достаточно сильной волей, чтоб причинять зло окружающим. Поэтому у него было много друзей.
Сегодня в баре почти никого не было. Маленький человечек в соломенном канотье заказал пива. Доброжелательный вид незнакомца развязал Чарли язык.
– Вы здесь недавно, мистер? – спросил он.
– Проездом, – хрипловато ответил клиент, уставясь на бармена белесыми глазами.
– Продаете что-нибудь? Выглядите именно так. У меня хобби – узнавать профессии по лицам, – улыбнулся Чарли.
– Нет, мистер Гржибек, – покачал головой незнакомец, протягивая руку. – Я не торговец.
Сбитый с толку Чарли, недоуменно хмурясь, потряс его ладонь, но мужчина неожиданно сжал пальцы. Усмешка, словно приклеенная, не сходила с лица, но выражение глаз почему-то стало холодно- суровым.
– Я – детектив, – объявил мужчина, – разыскиваю людей, которых вы знали когда-то. Женщину с девочкой. Женщину звали Элис или Эли, а девочку… Ну что ж, может, вы подскажете, как ее имя.
Голос коротышки был настолько непререкаемым, что Чарли, казалось, даже съежился. Встревоженно оглядевшись, бармен откашлялся:
– Почему вы считаете… – начал он.
– Люди многое о вас знают. Они мне рассказали. Я всюду искал вас, пока не нашел.
Дружелюбное выражение появилось так же мгновенно, как и исчезло. Сыщик отпустил руку Чарли.
– Меня зовут Уолли Дугас. Дело, которым я занимаюсь сейчас, вас не касается, мистер Гржибек. Мне просто нужна ваша помощь.
Чарли побледнел и в испуге воззрился на собеседника. Немного придя в себя, он отправился в заднюю комнату и вскоре вернулся, развязывая тесемки фартука.
– Дэнни, пока приглядывай за баром. Пойдемте ко мне, мистер Дугас. Это недалеко отсюда.
– Спасибо.
Уходя, Уолли оставил доллар рядом с нетронутой кружкой пива.
– Ее имя Элтея. По крайней мере, она велела, чтобы ее так называли.
Чарли Гржибек поставил на стол две бутылки пива. Мужчины сидели в квартире Чарли, в двух кварталах от бара «Тип-Топ».
– А девочку? – спросил Уолли.
