оттеснять их к дверям.
– Благодарю вас за визит, – повторял он деликатно. – Благодарю вас, спасибо…
Льюис Айзакс шепнул матери на ухо:
– Мы поговорим обо всем, когда выйдем отсюда, дорогая. Успокойтесь, пожалуйста, пойдемте вниз, там мы побеседуем, – твердил он.
Но миссис Форрест отчетливо понимала, что сейчас происходит. Вся ее жизнь была разбита неблагодарной дочерью.
– Ты! Маленькая сучка! – вопила она через плечо. – Я засужу тебя до посинения! Попомни мои слова! Ты не можешь обобрать меня до единого цента и уйти со всем этим! Я пожалуюсь в Верховный суд!..
Наконец, дверь офиса захлопнулась перед ее разъяренным лицом, рычащий голос матери долго еще слышался снаружи – она беседовала со своим адвокатом. Ив смотрела в окно.
Когда они наконец ушли, актриса обернулась к Крейгу Джейнусу.
– Надеюсь, это все? – спросила она. – Я свободна?
– Свободны, как птица, мисс Синклер, – улыбнулся адвокат. – Ваша судьба – в ваших собственных руках. Могу ли я поздравить вас с тем, как твердо вы держали все нити последние несколько месяцев? И показали, что вы – настоящий профессионал.
Ив не уловила комплимента. Она отвела глаза от окна – их выражение было таким ледяным, что адвокат поспешил отвернуться.
– Что мать? – спросила она.
– У нее есть ряд серьезных крупных долгов, – сказал Крейг Джейнус. – Дом, вилла, машины… теперь, когда она отделена от вас, у нее нет больше источников дохода. Лично я думаю, что она начнет продавать все, чтобы избежать банкротства. Если, конечно, не выйдет замуж за богатого мужчину…
Ив посмотрела ему в глаза:
– Как дела с домом?
Он открыл папку, лежавшую на столе, и стал просматривать бумаги.
– Долг – огромный, – сказал он. – И не выплачивалось никаких сумм уже в течение нескольких месяцев. Я думаю, она продаст его в первую очередь.
Ив встала. Она выглядела великолепно в своем костюме. Ее черный пиджак подчеркивал красоту рук.
– Не упускайте его из виду, – сказала она. – Когда она выставит его на продажу, сделайте ей предложение. Цена, конечно, должна быть самая низкая. Но достаточная, чтобы заставить ее продать. Мне нравится этот дом.
«Я там выросла», – добавила она про себя с горькой улыбкой.
– Хорошо, – сказал поверенный, делая для себя пометки. – Я прослежу за этим. Что-нибудь еще, мисс Синклер?
Ив пристально смотрела в окно. Из офиса открывался завораживающий вид на Голливуд – Уилтшир- бульвар упирался в холмы, которые виднелись вдалеке.
«Прощай, мама», – подумала Ив. Годами она ждала этого момента, надеясь, что, когда придет ее час взбунтоваться, мать будет совершенно истощена финансово. Сегодня ее мечты стали реальностью. Этель Форрест не будет разделять грядущую судьбу своей дочери, полную славы и богатства. Она проведет остаток своей жизни, жалуясь на фортуну, которая, благодаря Ив, повернулась к ней спиной.
Но вот уже чувство удовлетворения оттого, что Ив только что сделала со своей матерью, стало исчезать, уступая место какой-то мрачной и безоглядной решимости, которая всегда наполняла ее сердце при виде распростертого перед ней Голливуда. Это был враждебный и опасный мир, полный умных и продажных мужчин и женщин. Но он может быть повержен к ногам тех, чья воля будет так же несгибаема, как неисчерпаем талант.
С того момента Ив почувствовала себя во всеоружии. Она выдержала пробу на зрелость. Она выжала все, что можно, из Томми Валентайна, прежде чем утопить его, когда он стал помехой. Теперь она избавилась от матери. Ив была на пороге великой карьеры. Критики и публика были у ее ног. Ее талант был подобен сверкающему мечу, отточенному годами терпеливого труда и практики. Она уничтожит все и всех, кто встанет у нее на пути. У нее было много неоконченных дел в этом мире.
«Попробуйте остановить меня теперь, – сказала она безмолвно, обращаясь к солнечным холмам и деловому городу мечты. – Только попробуйте».
13
Однажды ветреной декабрьской ночью, через шесть месяцев после смерти Карла Риццо, Джозеф Найт возвращался домой в свои апартаменты на Манхэттене, когда стройная фигура стала у него на пути.
– Привет, Джо.
Сначала он не узнал Анну Риццо. Она была не похожа на себя. Что-то изменилось в ней. В ее глазах был какой-то напряженный блеск, какое-то подобие гнева было разлито во всем ее теле. Но несмотря на это, он был поражен ее необычайной красотой – красотой, которая, казалось, еще больше расцвела с тех пор, как он видел ее в последний раз.
– Анна, – сказал он. – Я рад тебя видеть. Что привело тебя сюда?
Внутренне он уже приготовился к неприятностям. Взгляд ее был многозначительным. Что-то призрачное, даже колдовское, было в ее поведении.
– Могу я войти? – спросила она.
Джозеф Найт колебался секунду, прежде чем ответить.
