– Джонни, ты опять заблуждаешься. Сэм любил Коула и хотел защитить его. Своим нервным срывом сын разбил ему сердце.
– Сэм Дуглас не любил никого, кроме самого себя, – взорвался Миднайт.
– Давай лучше оставим все это.
– Уже четверо умерло насильственной смертью. Моего отца очернили. И я хочу докопаться – почему. А если кто-то охотится за тобой, я хочу этому помешать.
– Сейчас ты слишком слаб.
Черт побери. Джонни сжал зубы, не в силах что-либо сказать.
– Если ты ничего не сумеешь доказать, – продолжала Лейси, – с чего ты взял, что можешь приблизиться к правде?
– Потому что кто-то продолжает убивать людей. Если я буду настойчивее, рано или поздно он себя обнаружит. Я хочу вернуть свою жизнь. Я потерял ее здесь – той ночью. И тебя потерял. И я хочу во что бы то ни стало узнать, что произошло на самом деле. Но больше всего я хотел бы начать все сначала с тобой.
– Сэм мертв.
– Стало быть, ты свободна.
– Джонни, ты всегда считал, что я способна на любую низость. Ты был уверен, что я вышла за Сэма из-за его денег. Ты был уверен, что я вышла бы за него, даже если бы знала, что он убийца.
– Ну так что? Лейси побледнела.
– Выходит, я прав? – настаивал он. – Признайся, если это так. Лучше начинать сначала с правды, чем со лжи.
– Неужели ты не понимаешь, что я имею в виду? Ты столь же слеп сейчас, как упорно стоял на своем тогда. Ты и сейчас считаешь, что я на все способна. – Лейси не останавливалась. Голос ее был размерен, но в нем чувствовалась затаенная боль. – Ты твердишь, что тебе нужна правда, а на самом деле хочешь только во что бы то ни стало получить подтверждение твоей непробиваемой веры в свою версию.
– Ты вышла за Сэма, потому что любила его?
– Мне… мне казалось, что он заботился обо мне. Мне хотелось войти в эту семью.
В богатую и славную семью Дуглас.
– Они приютили меня, когда мне некуда было податься.
– Ты вышла за него по любви? Да или нет?
– Нне-е-ет…
– Я остаюсь при своем мнении.
Глаза Лейси вспыхнули. Рука ее напряглась, но Джонни удержал ее.
– Твое мнение! – крикнула она. – Это ты толкнул меня на этот брак из-за своей тупой непрошибаемости и жестокости. Ты бросил меня! И теперь я хочу только одного – начать все сначала, но в одиночку. В прошлом я считала, что меня должен защищать мужчина, но ты отшвырнул меня, а Сэм манипулировал мной, пользуясь своей властью и деньгами. Сейчас я хочу научиться защищаться сама. Я хочу быть одна. Свободной – от тебя.
– Мы никогда не будем свободны друг от друга, неужели ты не понимаешь, глупышка?
– А я буду! Буду! – Слезы искреннего гнева текли по ее лицу.
Миднайт смотрел на нее, потрясенный до глубины души. Он с трудом понимал, что происходит. Почему она ведет себя так, словно абсолютно ни в чем не виновата? Как может она отвергать его великодушное предложение простить все и забыть? Отвергать его предложение помочь ей против убийцы Сэма? Отвергать его, Миднайта?
Миднайту хотелось схватить Лейси и вытрясти из нее душу, заставить силой поступать так, как хочет он. Но он чувствовал, что зашел слишком далеко и может перегнуть палку.
– Прощай, – прошептала она, и голос ее был спокоен. А он слышал, как весь мир летит к черту. – Удачи.
Только такой пошлости ему не хватало.
Итак, все кончено. Джонни с трудом сдерживал подступающую ярость. Он не привык проигрывать. С этим он не мог смириться. Его сердце не могло. Его жизнь. Потерять ее. Все, что для него имеет значение.
На той стороне залива багровое небо рассекла белая молния.
Лейси коснулась его своими губами. Буквально коснулась, но его как будто прожгло насквозь.
Воротничок душил его, он чувствовал, что задыхается. Ему захотелось что-нибудь разбить, взорвать.
Лицо Лейси было бледное и осунувшееся. В последний раз она смотрела в его пылающие от гнева глаза. Затем пальцы ее выскользнули из его ладони, и она медленно зашагала к машине.
Вороненые части снайперской винтовки аккуратно лежали в специальном футляре из авиационного алюминия, выступая из-под сиденья справа от водителя.
Убийца резко выхватил оптический прицел и навел паутинку крестика на Лейси в великоватом миднайтовском кожаном пиджаке в тот момент, когда она подошла к Джонни и, отбросив свисающий рукав, взяла его за руку.
Улица превратилась за эти годы в сущую помойку. Здесь даже хуже, чем в ту ночь, когда оранжевые языки пламени лизали обветшавшие здания. Какая жалость, что начался дождь и пожарникам удалось удерживать огонь, и не давать ему распространиться. Какая жалость, что весь этот чертов район не сгорел дотла.
Убийца наклонился вперед. Лейси говорила что-то искренне, горячо. Даже в глазах врага они представляли собой недурную пару – черный, высокий Миднайт, крепкий и ладный, несмотря на страшные увечья, маленькая рядом с ним, тоненькая и грациозная Лейси в ореоле своих белокурых волос, изящно одетая. Миднайт склонился над ней, ловя каждое ее слово. Что ж, значит, Лейси и Джо остаются в Сан- Франциско.
Тем лучше. Потому что Джонни Миднайт заслуживает смерти, как и они все. Он предал семью, поставил под угрозу ее благополучие. Он чересчур близко подошел к правде.
А главное, он любил Лейси.
Какая жалость, что он не подох в той катастрофе. Впрочем, в этом была своя прелесть – чего стоило известие об амнезии, поразившей его блестящий ум. А каково было дергать его за ниточки этими вырезками? Пожалуй, лучше всего покончить со всеми тремя разом – и таким невероятным способом, чтоб все газеты захлебывались от восторга.
Убийца улыбнулся, представив себе эту заключительную вырезку.
Но вдруг торжествующая улыбка сменилась мрачным выражением при виде страдания, исказившего лицо Лейси. Очаровательная сценка воркования двух милых возлюбленных развеялась как дым. Осталось одно воспоминание, как от магазина.
На лбу убийцы выступили капельки пота, когда Лейси вырвалась из рук Миднайта и быстро зашагала прочь. Миднайт остался стоять на месте, словно оцепенев. В сгущающихся сумерках он казался еще выше и крупнее. Губы его были стиснуты, словно он невероятным напряжением воли сдерживал клокочущие в нем страсти. Он было сделал шаг в ее сторону, но тут же застыл как вкопанный – казалось, гордость победила все прочие чувства и приковала к месту.
Спектакль окончен. Пора собирать вещи и сматываться. Любящая парочка опять разлетелась.
Затянутые черной лайкой пальцы аккуратно положили оптический прицел обратно в алюминиевый футляр, погладив его, словно любимую женщину.
Лейси села в машину Дж. К., включила стартер и умчалась.
Миднайт сунул руки в карманы и пошел в противоположном направлении, скрывшись в тени домов.
Нехорошо. Миднайт должен умереть с Лейси и Джо. Если его не остановить, он докопается до истины.
Судя по тому, как обстоят дела, Лейси к Джо завтра покинут город.
Если кое-кто не возьмет на себя роль Купидона и не остановит их.
Но как?
Рука в черной перчатке включила зажигание синей «тойоты».
