За эти несколько секунд, что женщина молчала, Адам осознал, что мир без Джози уже не будет таким ярким.
– Она беременна. От вас, – прошептала мисс Будро.
Он вскочил с кресла и хлопнул по столу ладонью с такой силой, что документы по делу Олдерсона упали на ковер.
– Она говорит это вам и бросает трубку, когда звоню я? Кто вы, черт возьми, такая?
– Джози моя лучшая подруга уже много лет, – успокоила его женщина. – Сейчас она заменяет меня в моей галерее. – Она снова помедлила. – На днях у нее утром был такой сильный приступ тошно ты, что она не смогла работать. Сейчас ей уже лучше.
– Она хочет этого ребенка? – Он с волнением ждал ответа.
– Да, очень.
Адам облегченно вздохнул.
– И как она собирается о нем заботиться?
– Ее старшие братья хотят, чтобы она вернулась домой, но она еще не решила. Она не хочет говорить им о своей беременности до тех пор, пока не поговорит с вами.
– Тогда почему она со мной не связалась?
– Позвоните ей сами.
– Она не подходит к телефону.
– Думаю, у нее есть на то причины.
Когда Брайана положила трубку, Адам опустился в кресло и тупо уставился перед собой.
Как назло, Вандерфорд выбрала этот момент, чтобы войти к нему в кабинет. Когда она перевела взгляде него на бумаги Олдерсона, он снова вскочил на ноги.
– Вот вам и самая крупная земельная сделка в Остине, – твердо произнесла Вандерфорд.
Они оба бросились поднимать с пола бумаги.
– Свяжитесь с Брайсоном. Скажите ему, чтобы он закончил за меня отчет по делу Олдерсона.
Тонкие, как ниточки, брови Вандерфорд поднялись над очками в металлической оправе.
– Отмените все мои встречи и забронируйте мне билет на ближайший рейс до Парижа.
Лицо Вандерфорд выражало крайнее удивление.
– Обратную дату оставьте открытой. Затем позвоните Бобу и попросите его собрать мои вещи и отвезти меня в аэропорт. И, Вандерфорд, закройте рот.
Вандерфорд подчинилась и начала что-то энергично писать у себя в блокноте.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Джози толкнула дверь и вошла в темную гостиную. Как обычно, на диване валялась одежда, книги по искусству и бумажные пакеты из-под еды. У стены стояли шесть ярких картин, которые она написала в порыве вдохновения на прошлой неделе.
Поставив на пол сумки с покупками, она посмотрела на часы. Меньше чем через час ей нужно быть в Лувре на лекции по творчеству Шагала, куда она собиралась вместе с Брайаной и Жаком.
Тонкий косой луч света, пробивающийся в окно, осветил картину с Эйфелевой башней и горгульями. Дни становились все длиннее, и она испытывала какую-то необычайную легкость. Только художники замечают подобные вещи? Она подумала о Луизиане. О, как же она тосковала по яркому солнечному свету и цветущим магнолиям. Однако к лету она заметно располнеет, и жара будет только ей мешать. Возможно, ей к этому времени удастся снять квартиру в Латинском квартале. Нужно думать о ребенке и их будущем.
А как насчет Адама?
Забыв про лекцию, Джози подошла к высокому окну. В ту секунду, когда она посмотрела на окно Адама, в нем загорелся свет. Обычно в его квартире было темно.
Когда она увидела вышедшего из тени высокого широкоплечего мужчину, ее сердце учащенно забилось.
– Адам?
Его взгляд задержался на ее лице.
– Адам? – прошептала она.
Он поднял руку и расстегнул воротник рубашки, затем что-то произнес, и она смогла прочитать по губам «смотри на меня».
Адам развязал галстук, вытащил его из-под воротника и небрежно бросил на спинку стула. Джози почувствовала знакомое томление. Затем он принялся медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Джози бросило в жар.
Каждое его движение было откровенно сексуальным. Зачарованная, она начала дрожать.
Лувр. Лекция. Она опаздывала.
Адам снял рубашку, обнажив широкую грудь и сильные руки с рельефными мышцами. Она вспомнила, какой защищенной чувствовала себя в этих руках. Содрогнувшись, Джози отругала себя за излишнюю доверчивость. Только когда он опустил руку и расстегнул ремень, ей удалось собрать крупицы здравого смысла.
