обычно утверждают.)
Сам сценарий находится под защитой греческой богини необходимости, 'надменной Ананке', как называл ее Фрейд. На психоаналитическом языке пациент испытывает повторяющееся принуждение — принуждение снова и снова делать то же самое. Так, короткий сценарий может на протяжении жизни повторяться неоднократно (женщина выходит замуж за одного алкоголика, потом за другого — под предлогом, что в следующий раз будет иначе; или мужчина женится на одной больной женщине, затем на другой, проходя, таким образом, через целую серию похорон). Более того, в ослабленной форме сценарий может повторяться ежегодно (рождественская депрессия, связанная с разочарованием) в рамках всего жизненного сценария (заканчивается самоубийством в результате очень сильного разочарования). Он может повторяться ежемесячно в течение года (менструальные разочарования). Кроме того, в совсем ослабленной версии он может повторяться ежедневно. И даже еще более микроскопически — ежечасно: например, в разбавленной форме весь жизненный сценарий может проявляться еженедельно на каждой групповой встрече, если терапевт знает, куда посмотреть. Иногда несколько секунд деятельности раскрывают всю 'историю жизни' пациента. Я в другом месте приводил обычные примеры, которые можно назвать 'Торопись и спотыкайся' — и 'Быстрое выздоровление'.
'Миссис Сэйерс протянула руку мимо груди миссис Каттерс, чтобы дотянуться до пепельницы на конце стола. Возвращая руку в прежнее положение, она потеряла равновесие и едва не упала с диванчика. Она вовремя спохватилась, осуждающе рассмеялась, произнесла 'Простите!' и продолжала курить. В этот момент внимание миссис Каттерс отвлеклось от мистера Троя, чтобы она смогла ответить: 'Прошу прощения!''
Здесь, сжатая в несколько секунд, содержится история жизни миссис Сэйерс. Она пытается быть осмотрительной, но все делает неловко. Едва не попадает в неприятности, но в последний момент спохватывается. Извиняется, но затем кто-то другой принимает на себя вину. Можно почти наглядно увидеть ее папу-людоеда, который приказывает ей упасть и даже подталкивает ее (сценарий), и ее мать, спасающую дочь в самое последнее мгновение (антисценарий). После этого она вежливо извиняется за свою неловкость. (Она еще в детстве поняла, что неловкость себя оправдывает, если она хочет сохранить любовь отца, потому что именно этого он от нее хочет; больше того, это дает ей повод извиниться, и это один из тех немногих моментов, когда отец ее слушает и признает ее существование.) Затем происходит поворот сценария, который превращает эпизод в драму, а не в простой каталог неловкостей: кто-то другой принимает на себя вину и извиняется еще искреннее. Мы видим здесь классическую иллюстрацию треугольника Карпмана для классификации сценариев и театральных драм (см. рис. 12 в главе десятой).
Л. Повороты сценария
Согласно Карпману, все драматическое действие можно свести к смене трех главных ролей: Жертвы, Преследователя и Спасителя. Такие повороты сценария осуществляются с разной скоростью и могут происходить в обоих направлениях. В драме 'Торопись и спотыкайся — и быстрое выздоровление' мы имеем стремительные повороты. Начинает миссис Сэйерс вместе с Отцом (в голове) в роли Преследователя ('подталкивает' ее), Мать в ее голове действует как Спаситель ('спасает от падения'), а она сама — как Жертва. Так установлен треугольник в ее сознании, это головной сценарий. В сценарии действия она становится Преследователем, пронося руку мимо миссис Каттерс, которая тем самым превращается в Жертву. Миссис Сэйерс извиняется, но миссис Каттере, в свою очередь (в соответствии с потребностями своего сценария), делает очень быстрый поворот и, вместо того чтобы вести себя как Жертва, извиняется, как будто это она сделала что-то не так, беря на себя таким образом, роль Преследователя.
В этом сжатом наборе транзакций мы очень много узнаем об истории двух жизней. Миссис Сейерс первоначально выступает в роли унылой Жертвы; ясно что она может сделать поворот и перейти в роль Преследователя, изобразив, что все произошло «случайно» и она извиняется. Цель сценария 'Торопись и извиняйся' — избавиться от ответственности, заставив Жертву извиняться. Дополняющую сценарную фигуру она встретила в миссис Каттере, сценарий которой, очевидно, может быть назван 'Ударь меня, и я извинюсь' или 'Простите, что мое лицо попалось на пути вашего кулака' — типичный сценарий жены алкоголика.
Дэнни, молодой человек без диплома, тоже перелистывает всю драматическую историю своей жизни, рассказывая о своем опыте. Как уже отмечалось, название его любимой игры, как и название его сценария, 'Проведем Джо'. Дэнни встречает дружелюбного Спасителя, который предлагает за плату провести его жертву, профессора. Дэнни заканчивает тем, что становится жертвой, а его дружески настроенный Спаситель оказывается мошенником или еще большим Преследователем, чем сам Дэнни. Профессор, который, неведомо для самого себя, первоначально должен был стать Жертвой, вынужден играть роль Спасителя: Дэнни обращается к нему за помощью, чтобы закончить колледж. Такова история жизни Дэнни. Его перехитрили в его попытках провести кого-то, и заканчивает он в роли мученика; но поскольку все видят, что он сам виновен в своем падении, вместо сочувствия он встречает смех. Он не только не справляется со своим делом, он не может даже стать мучеником. Это единственное, что удерживает его от самоубийства. Он знает, что если попытается, у него ничего не получится и все будут только смеяться над ним; а если даже получится, произойдет что-нибудь такое, что сделает его самоубийство смехотворным. Даже его попытки психоза неубедительны и заставляют остальных членов группы смеяться. То, что дала ему мать, оказалось доброжелательной сценарной западней. 'Слушай, — говорила она Дэнни, — тебя во всем будут преследовать неудачи. Бесполезно биться головой об стену, потому что ты не сумеешь даже сойти с ума или убить себя. Уходи и попытайся, а когда убедишься, возвращайся ко мне, как хороший мальчик, и я обо всем позабочусь'.
Такова одна из наград группового терапевта, если он наблюдает за каждым движением каждого пациента в каждый момент в течение сессии. Он может заметить, как пациент в несколько секунд в сжатом виде переживает весь свой сценарий. Эти несколько секунд могут совершенно прояснить случай, рассказав терапевту историю жизни пациента; в противном случае пришлось бы потратить месяцы и годы на раскопки и прояснения. К несчастью, невозможно предсказать, когда это произойдет. В той или иной форме это, вероятно, происходит с каждым пациентом на каждой групповой встрече, но обычно более или менее замаскировано или закодировано. Расшифровка зависит от готовности терапевта понять происшедшее, а это, в свою очередь, зависит от его интуиции. Когда он не только готов к интуитивному восприятию того, что произошло, но и способен передать понимание Взрослому, терапевт может распознать сценарий пациента, включая роли, которые исполняют он сам и другие члены группы. Поскольку эти роли очень важны для успешного лечения, мы рассмотрим их в следующей главе.
Глава Восемнадцатая
СЦЕНАРИЙ В ЛЕЧЕНИИ
А. Роль терапевта
Мы уже говорили о том, как пациент выбирает терапевта, если у него есть выбор. Если же выбора нет, он попытается манипулировать терапевтом, чтобы тот исполнил роль, предписанную сценарием пациента. Как только миновала предварительная фаза, пациент попытается заполнить с помощью терапевта ту нишу, которая в детстве была отведена «волшебнику», чтобы получить от него необходимое волшебство: «науку», 'куриный бульон' или «религию». Пока Ребенок пациента организует игры и сценарные действия, необходимые для этого, его Взрослый пытается разобраться, чего ожидать от лечения. Чем быстрее терапевт поймет, какую роль он должен сыграть, и узнает драму, которую пациент в свое время
