неистовства.
Он пробормотал:
– Мне тоже так нравится.
– Ты кончаешь?
Он открыл глаза, увидел свою руку, теребящую торчащий член, почувствовал учащенный пульс, и его бросило в жар от раздражения. Что он делает?
Неужели она догадалась? В ее дразнящем голосе звучали нотки удовлетворения.
Отдернув руку, он спросил:
– Что ты имеешь в виду? – Он сделал глубокий вдох и выдохнул: – Ладно. Давай адрес, и минут через десять я буду у тебя.
Возможно, к тому времени он исхитрится застегнуть молнию на джинсах.
Хьюстон слушал ее нескончаемые разъяснения и сверхподробные указания, как к ней проехать. Ему пришлось признать, что впервые с тех пор, как он лишился девственности, ему никак не удавалось привести в порядок мозги, чтобы понять, что ему говорят.
Если бы Джози сама не видела, как Хьюстон делал массу хирургических операций, она могла бы поклясться, что он просто слеп.
Глядя на себя в зеркале, она не находила ничего, что могло бы привлечь столь представительного и умного мужчину, как Хьюстон Хейз. Она перемерила все, что у нее было, и остановилась на самом неприметном наряде – бежевые шорты и топ в бело-голубую полоску. И резиновые шлепки.
Ничего удивительного, что она одинока и вечно без мужика. Любая женщина, обладающая хоть минимальным сексуальным чутьем, должна знать, что на свидание с известным хирургом нельзя идти в шлепанцах. Но в том-то и проблема, что у нее были только рабочие кеды, пара черных лодочек на случай официальных мероприятий, когда требовалось платье, и шлепки.
Она вдруг ощутила себя более толстой, чем обычно. Бедра терлись друг о друга и покачивались на ходу, а быстрый взгляд, брошенный на собственный зад, заставил задаться вопросом, как это она с таким хозяйством до сих пор умудрялась проходить в дверной проем.
От того, что ей часто приходилось снимать и надевать рубашки, в волосах накапливалось статическое электричество, а кожа имела тот самый бледноватый оттенок, свойственный флоридским женщинам не старше шестидесяти пяти лет. К тому же от удара о шкафчик в больнице на щеке осталась красноватая ссадина, а после попыток ее замаскировать лицо выглядело так, словно она ела овсянку, но в рот не попало.
Поэтому она почувствовала себя не вполне в своей тарелке, когда раздался звонок, и она пошла открывать дверь.
Хьюстон был в джинсах, спортивной майке и сандалиях. Она никогда еще не видела его вне стен больницы и должна была признать, что образ пляжного бездельника очень подходил ему.
– У меня нет юбки, – выпалила она, хотя после их зажигательного телефонного разговора, взбудоражившего ее до мозга костей, она очень жалела об этом.
Хьюстон расплылся в улыбке, обнажив ослепительно белые зубы. И Джози вдруг осознала, как редко он улыбается. И это хорошо. Потому что, когда он это делает, она чувствует себя словно льдинка в раскаленной кастрюльке.
– Это ничего, лишь бы на тебе были те трусики с губами, – парировал он.
Он явно зациклился на этом предмете нижнего белья. Впрочем, ее сие не слишком беспокоило.
– Они еще на мне.
Его брови взлетели вверх.
– Пока что.
Привет. Джози сжала руки в кулаки.
– Может, ты войдешь?
– Если ты не против, я бы сначала поужинал. Я сегодня не обедал, зато знаю одно уютное местечко, которое еще не обнаружили туристы.
Это, конечно же, продлит ее сексуальный завод и агонию, но бокал вина поможет ей хоть немного расслабиться. А сейчас стальной рельс был, пожалуй, более гибким по сравнению с ней. Одно дело – беседовать о сексе по телефону с закрытыми глазами, и совсем другое – смотреть ему прямо в открытое мужественное лицо.
– Верно. Это хорошая мысль.
Ее шлепанцы издавали чавкающие звуки, пока она молча шла рядом с ним к машине. Она ненавидела молчание, всегда любила поговорить и, по правде сказать, во многом была просто болтушкой. Ее мать утверждала, что всему виной то, что она единственный ребенок в семье и вынуждена была разговаривать сама с собой.
Как бы то ни было, молчание нервировало ее. Когда люди довольны и счастливы, они общаются. А Хьюстон редко раскрывал рот. Кроме того случая, когда целовал ее, тогда его губы были широко раскрыты.
Джози вздохнула.
– И каков сегодня серфинг?
– Отличный. Волна была хороша.
В надежде, что он станет и дальше распространяться на эту тему, она вежливо кивнула. Но по
