Даже этот личный императорский обоз не избежал судьбы всей армии, погибшей в России. Повозки ломались в непролазной осенней грязи, от холодов и бескормицы падали лошади.
Так и случилось при переходе к Боровку с повозкой, которой была придана офицерская охрана. Попросту говоря, на заколоченных ящиках зяб лейтенант Дюбуа и следил, чтобы разболтавшиеся в отступлении солдаты чего не свистнули. На крутом спуске лопнул деревянный обод колеса, обломки впились в землю, как якорь, лошадь оступилась и сломала ногу.
По колонне гулял слух о стычках арьергарда с русскими казаками, и медлить было нельзя. Обоз ни на минуту не прекратил движения. Лошадь пристрелили и бросили в канаву, повозку оттащили на обочину. Дело привычное. К тому времени французы уже бросали повозки десятками. Но только не императорские. Но только не с драгоценностями.
– Отвечаешь головой! – бросил проезжавший полковник, превратив Дюбуа в самого несчастного лейтенанта французской армии.
Ездовой удрал, не забыв прихватить походный сундучок своего лейтенанта. Обворованный Дюбуа стоял у повозки, набитой сокровищами, а мимо текла бесконечная колонна отступавших. Самой маленькой золотой монетки из груза, доверенного лейтенанту, хватило бы, чтобы купить новую повозку с лошадью. Но только не сейчас. Лейтенанта просто не слушали. Он пытался отобрать повозку силой, но солдаты из чужих полков были готовы драться насмерть. Да и то сказать, какой груз дороже на войне? Мука и солонина, порох и пули или золото императора? Никому не хотелось умирать без еды и боеприпасов.
И вдруг – удача! В потоке войск лейтенант увидел родное лицо! Собственного дядю, капитана Дюбуа, командира батареи двенадцатифунтовых орудий.
Дядя не отказался выручить родственника, но и его батарея была в печальном положении. Треть лошадей уже пала, артиллеристам пришлось бросить на дороге две фуры с зарядами. Повозки для грузов лейтенанта не нашлось. Золото навалом пересыпали в зарядные ящики. Драгоценные кубки и чаши заняли место выброшенных в грязь чугунных ядер.
Когда повозка опустела, дядя и племянник нашли на дне длинный плоский ящик. То, что там было, незнакомый с русской историей Дюбуа назвал «посохами русских царей». И добросовестно описал красовавшийся на каждом «посохе» герб светлейшего князя Меншикова!
Если верить лейтенанту, посохи украшали драгоценные каменья, «иные из которых стоили состояния, иные – целой провинции, а один стоил Парижа».
Именно это заставило серьезных историков усомниться в правдивости Дюбуа. Было совершенно ясно, что «камень, стоивший Парижа» – не что иное как бриллиант «Меншиков». А «Меншикова», как постановили те же серьезные историки, не существовало в природе.
Но дядя и племянник этого не знали. «Царские посохи» и особенно бриллиант, которого не было, испугали двух офицеров. Озлобленные солдаты не слушались приказов. Воровство стало самым обычным делом. А лейтенанту было сказано: «Отвечаешь головой». Он охранял груз императора Франции! Если солдат запустит руку в золотые монеты, это еще сойдет. Но пропажа камня ценой в Париж означает для лейтенанта смертный приговор!
Обстановка не располагала к долгим раздумьям. Шесть посохов завернули в плащи и спрятали в стволы двух орудий – по три в каждое. Дула накрепко забили деревянными пробками. Солдатам сказали, что это знамена, которые не должны достаться неприятелю.
С чувством исполненного долга дядя с племянником тронулись в путь. А сутки спустя на болотистом берегу реки Боровки произошла известная читателям история. Армия не смогла подняться по обледеневшему обрыву и получила приказ искать брод выше по течению реки. Свернув с дороги, батарея капитана Дюбуа тронулась по равнине. Никто не подозревал, что под засыпанной снегом льдистой коркой ждет добычи незамерзшая трясина.
Когда ледяной панцирь треснул, батарея уже отошла далеко от дороги. Первая пушка утонула мгновенно, увлекая за собой бьющихся в постромках лошадей. Видимо, она угодила в окно чистой воды, какие встречаются на болотах. Нахлестывая лошадей, ездовые стали разворачиваться. Корка промерзшей грязи лопалась, колеса увязали в трясине.
Капитан был расторопным офицером. По его приказу из безнадежно увязших пушек выпрягли лошадей и попытались двойной тягой вывезти остальные. Из шести орудий удалось спасти два. Оседлав тонущие в трясине стволы, артиллеристы с лихорадочной поспешностью отпиливали цапфы. Таков был отданный войскам приказ: не оставлять исправных орудий. Невоенный человек улыбнулся бы: ведь пушки все равно утонут и не достанутся неприятелю. Военный поймет капитана, который как величайшую драгоценность спрятал отпиленные цапфы в седельную сумку. Теперь у него было доказательство, что он до конца выполнил свой долг.
По-иному обернулась судьба младшего Дюбуа. Среди четырех утонувших были обе пушки, набитые бриллиантами светлейшего князя. Он чуть сам не утонул, пытаясь раскрошить штыком дубовую пробку в стволе, но это было безнадежным занятием. Когда последнее орудие погрузилось в трясину, лейтенанту показалось, что на его шее захлестнулась петля. На расстрел он и не надеялся. Это было бы слишком почетной казнью для офицера, не сохранившего императорский бриллиант ценой в Париж.
Дядя-артиллерист привязал к карте ничем не примечательную точку на болоте, похоронившую сокровища. Он взял по компасу направления на дальние ориентиры: приметный дуб, водяную мельницу и церковь над обрывом. В своих воспоминаниях лейтенант Дюбуа подробно все описал, правда, без цифр, объяснив, что записи с тех пор потерялись.
Казалось, что найти пушки – раз плюнуть. Но, как только серьезные историки повнимательнее изучили описания, выяснилось, что ни одно не совпадает с картой! Как будто лейтенант побывал не в той России, где вся остальная французская армия, а в какой-то другой.
Несуразности в сочинении лейтенанта выявлялись одна за другой. Он путал цвета мундиров, петличек и выпушек, названия полков, системы ружей. Если верить ему, то войска французов были вооружены и обмундированы, как полстолетия спустя, во времена осады Севастополя. Разочарование серьезных историков сменилось насмешками. Никто не сомневался, что воспоминания лейтенанта – недавняя подделка, состряпанная, чтобы продать рукопись какому-нибудь наивному кладоискателю.
Итак, серьезные не верили лейтенанту, но ведь всегда хватает наивных. В России сочинение Дюбуа перевели на русский язык и продавали на базарах по три копейки. Сотни плохо образованных людей покупали описание клада, кидались на поиски и ничего не находили. Много лет спустя одна из таких брошюрок попалась в руки Ник-Нику…
Это уже третье начало истории бриллиантов светлейшего князя.
Жили в Боровке Колька и Виталик, дружили, ходили в школу и мечтали из Боровка уехать. Потому что им, как сейчас Полине, совсем не хотелось кормить поросенка, пилить дрова и таскать воду. Они мечтали совершить что-нибудь великое. А из-за поросенка, дров и воды на великое совсем не оставалось времени.
Друзья окончили школу и разъехались. Виталий поступил в артиллерийское военное училище, Николай хотел поскорее начать зарабатывать и поехал на Север, потому что там больше платили.
Вновь они встретились, когда большая часть жизни была уже позади. Раненный в Афганистане Виталий Романович приехал в Боровок поправляться и думать, как еще послужить Родине. Врачи не разрешили ему возвращаться в артиллерию, и Виталий Романович стал изучать военную историю. А Ник-Ник приехал в Боровок скрываться и думать, как бы еще обворовать Родину.
Его прошлое туманно. Позже, когда французское бюро Интерпола выдало Ник-Ника российским властям, выяснилась одна любопытная подробность.
Под городом Усть-Каменогорском у речки Салкан-Тюбе есть могила Ник-Ника. Его там хорошо помнят и жалеют. Добрый был человек и непьющий. Работал инкассатором на прииске Антиповский. Там добывали золото, а Ник-Ник отвозил его на вертолете в город и возвращался с деньгами на зарплату рабочим.
Однажды вертолет сломался. Весь прииск мог остаться без зарплаты, и добрый Ник-Ник вызвался отвезти золото на моторке по Иртышу. Ему доверили месячную добычу прииска – два с половиной килограмма золотого песка. Но лодка опрокинулась на каменистых порогах. Обезображенное до неузнаваемости тело Ник-Ника нашли и похоронили только через месяц. Искать золото никому не пришло в
