– Один в джинсовой куртке? – наугад спросил Блинков-младший.
– Оба. Да какая разница. Они уезжать собираются! – всполошился Виннету. – 3асекли, что я на них смотрю.
Взревел мотор «Кавасаки». Блинков-младший, который сидел, упираясь в землю ногами, чтобы мотоцикл не упал, вдруг почувствовал, что из-под него уезжает седло, и плюхнулся на пятую точку.
«Кавасаки», отскочив на несколько метров, остановился у «Харлея» Доктора. Не заглушая мотора, Виннету что-то говорил ему и открыто показывал пальцем на байк похитителей стартера. Теперь его заметил – Блинков-младший. Лавируя между другими мотоциклами, голубая «Ямаха» с двумя парнями в джинсовках пробиралась на край поляны.
Блинков-младший добежал до «Кавасаки», когда «вождь апачей» уже трогался, и на ходу вскочил в седло.
– О чем вы с Доктором говорили? – спросил он.
– Я просил помочь. Он их не знает, а ловить не хочет.
– Почему?
– Сказал: «Поделом вору и мука». Воспитывает меня. – Виннету сплюнул и в кого-то попал, потому что оплеванный успел врезать Блинкову-младшему по спине. – Ничего, мы и вдвоем их возьмем!
«Ямаха», выкарабкавшись с забитой мотоциклами поляны, исчезла в лесу. Виннету еще недолго попетлял, ругаясь, рыча мотором и без зазрения совести наезжая на ноги, и тоже вырвался в лес.
Началась смертельная гонка! Все, что было до этого, от езды на заднем колесе до борьбы за шлем на палке, показалось Блинкову-младшему тихими настольными играми вроде бирюлек или составления карточного домика.
«Кавасаки» ревел, деревья как из-под земли выскакивали у переднего колеса. Виннету так валял мотоцикл с боку на бок, что чиркал подножками по земле. У Блинкова-младшего желудок то обрывался и ухал вниз, то подступал к самому горлу. Ветки хлестали наотмашь, не выбирая места. Каким-то сучком Блинкову-младшему располосовало рукав от запястья до локтя. Он заметил это позже, когда мотоцикл выскочил из леса, а сейчас ничего не видел и не понимал, куда они мчатся. Чтобы не выхлестало глаза ветками, он спрятался за спиной Виннету и думал только об одном: удержаться бы.
Лес кончился.
– Вон они! – азартно завопил «вождь апачей».
Блинков-младший увидел далеко впереди голубую точку, карабкавшуюся на железнодорожную насыпь. Что-то там не заладилось. Мотоцикл воров боком съехал по гравию, чуть не упал и помчался вдоль насыпи.
– Перехватим! – обрадовался Виннету. Кусты у насыпи так и прыгнули в глаза.
Блинкову-младшему показалось, что «Кавасаки» перелетел поляну на крыльях. Потом ему снова пришлось спрятать голову, потому что мотоцикл врезался в кусты.
У-ух! В животе защекотало, как при подъеме на скоростном лифте. Колесо обо что-то ударилось, «Кавасаки» развернулся и прибавил скорость. Митек выглянул из-за спины Виннету и глазам своим не поверил: они мчались по рельсе!
– Не трясись! – холодным голосом приказал «вождь апачей» и прибавил скорость.
Катившая по тропинке вдоль насыпи «Ямаха» стала быстро приближаться.
– Как щенят слепых сделаем! – упоенно взвизгнул Виннету.
И тут сзади рявкнуло. Их нагоняла электричка.
«Вот жил на свете Дмитрий Олегович Блинков-младший, – меланхолически подумал Митек. – Ходил в школу, мечтал стать контрразведчиком или банкиром. Лучше и то и другое: был бы он банкиром где-нибудь в Швейцарии, европейском центре шпионажа, и выведывал, нужные Родине экономические тайны других стран. Но ничего этого не будет, потому что через минуту… нет, секунд через сорок Дмитрий Олегович украсит собой морду электрички.
– Ты не обратил внимания, что там сзади нас на рельсах?! – крикнул он «вождю апачей».
– Ага. Успеем! Если трястись не будешь…
Они успели – в смысле, соскочить с рельсы и уйти от электрички. Но к тому времени шустрая «Ямаха» свернула и, промчавшись по переброшенному через канаву бревну, понеслась по проселочной дороге. Виннету потерял много времени, попытавшись перескочить канаву там, где бревна не было. «Кавасаки» увяз в грязи и заглох. Взмокшие, перепачканные до колен, как будто на них были черные блестящие сапоги, они вкатили мотоцикл на пригорок. Голубая точка еле различалась вдали.
– Догоним! – не унимался Виннету – Садись!
Гонка продолжалась.
3а последние дни бабье лето повернуло на осень, но в городе она чувствовалась меньше.
Там асфальт успевал просохнуть после дождей. А на здешних проселочных дорогах каждая выбоина была наполнена густой грязной кашей. Похитители карбюратора выбирали проселки, боясь нарваться на пост дорожно-патрульной службы. Мотоцикл без номера там обязательно заметят и дадут команду на следующие посты – принять меры к задержанию.
Был момент, когда Виннету с Блинковым-младшим совсем потеряли «Ямаху» из виду и остановились на перекрестке. По счастью, они нашли в грязи след мотоцикла и свернули куда надо.
– Гад, у него движок мощнее! – пожаловался Виннету, гоня мотоцикл. – Зато у меня коробка передач переделанная. На шоссе я бы обошел его, как стоячего!
Они взлетели на пригорок, и Виннету взвыл от восторга – все было как по его заказу. Проселок выводил на шоссе, за которым начиналось огромное поле с белеющими капустными головами. «Ямахе» не оставалось другого пути, кроме как по асфальту.
Как всегда воскресным вечером, в Москву возвращались дачники. Их машинами была забита вся левая сторона дороги. А: за город в этот час почти никто не ехал, и на правой стороне до самого горизонта можно было насчитать не больше десятка машин. «Ямаха» поехала вправо.
– Теперь мы точно их загоним! – закричал Виннету, бросая мотоцикл с пригорка. Там скоро пост! Ну, Кэтчер, сейчас ты увидишь, что такое сто восемьдесят кэмэ в час!
На шоссе они взлетели одним духом, и мотоцикл пошел, пошел, пошел набирать скорость. Его заколотило, как на стиральной доске, хотя дорога казалась ровной. Блинков- младший подумал, что, наверное, под колеса попадаются трещины и вмятые в асфальт камушки, только их не видно на большой скорости.
На ста сорока километрах в час тряска прекратилась.
На ста семидесяти голубое пятнышко впереди стало приближаться.
– Что я говорил! – обрадовался Виннету. И тут же поскучнел: – Подъем впереди длинный, «тягун». На подъеме у них преимущество.
После гонки на ста семидесяти километрах в час сто двадцать показались легкой прогулочной скоростью. «Кавасаки» заметно приотстал. Голубая точка стала уменьшаться, перевалила за бугор и совсем исчезла.
– Ничего, – утешил себя Виннету, – под горку-то я их сделаю! Хорошо, что нас двое!
Блинков-младший не понял, чем это хорошо. По его разумению, чем легче
