Диди подняла глаза как раз в тот момент, когда Джессика, ловко проскользнув между ними, ставила на стол свой поднос. И мгновенно Билл превратился в настоящую тряпку.
– Привет, Джессика, – пробормотал он.
Не зная, что еще сказать, он подцепил на вилку ломтики помидоров из салата и отправил их в рот. Но, поспешив проглотить, закашлялся.
– Я не помешала? – осведомилась она сладким голосом.
– Нет-нет, что ты! – приходя в себя, ответил Билл.
Диди разрывалась между желанием провалиться сквозь землю и желанием всадить в Джессику вилку.
– Мы просто говорили о пьесе, – ответила она, стараясь выдержать спокойный тон.
Джессика продемонстрировала Биллу все преимущества своей улыбки, от которой у нее появлялась ямочка на щеке.
– Сегодня действительно получилось хорошо, правда? Мистер Яворски говорит, что если мы будем играть еще убедительней, то нужно запастись носовыми платками. Ой, у меня прямо мурашки по коже, как только подумаю об этом! Конечно, по сравнению с тобой, Билл, я просто какая-то деревяшка.
– Ты смеешься? – Билл не заметил, что Джессика явно напрашивалась на комплименты. Он, как тигр, бросился ее защищать. – Да я никогда в жизни так не сыграю, как ты! Ты вообще могла бы сниматься в кино.
– Правда? – самодовольно произнесла Джессика. – Ты действительно так думаешь?
Билл посмотрел на Диди, не замечая ее страданий:
– Правда, она на высоте, Диди?
Теперь пришел черед Диди закашляться. Все же ей как-то удалось выдавить из себя ответ.
– Конечно, – сказала она еле слышно.
Но Джессика не слушала. Было совершенно очевидно, что мнение Диди интересует ее меньше всего. Она приподняла верхнюю часть своего гамбургера и изобразила беспокойство.
– Ух! Можете себе представить, я забыла кетчуп. Голова совсем забита!
– Я принесу. – Билл вскочил так поспешно, что чуть не упал.
«Если бы Джессика попросила его броситься с небоскреба, – подумала Диди, – он бы, наверное, только уточнил, с какого этажа».
– О, Билл, – ты действительно самый милый, – заливалась Джессика. – Честное слово, иногда просто не знаю, что бы я без тебя делала…
Диди почувствовала тошноту. Пища комом упала в желудок. А Билл, наоборот, просто сиял от радости, когда бросился выполнять ее приказание.
– Извините, – пробормотала Диди, вскакивая из-за стола и хватая свой поднос.
Она надеялась, что успеет выбежать прежде, чем расплачется.
Глава 5
– Еще одно очко в пользу твоей сестры, – прокомментировал Тодд, сидя за соседним столиком и наблюдая всю эту сцену. – Я и Джессике могу это повторить – уж она-то знает, как посмеяться над Биллом.
Элизабет смущенно заерзала на стуле.
– Это нечестно. Нам же не было слышно, что она сказала.
– А ты видела, какое было у Диди выражение лица? Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!
Элизабет стала молча ковырять вилкой в тарелке. У нее пропал аппетит с того самого уик-энда, когда Тодд прямо вцепился в Пэтси на пляже. Элизабет ни в чем его не обвиняла, но в последние дни постоянно размышляла об этом, и от этого чувствовала себя еще в тысячу раз хуже.
Дело не в том, что Тодд встречался с Пэтси до ее отъезда, а в том, что только с ней одной. И вот теперь она вернулась, став гораздо красивее и умнее, если верить тем, кто знал ее раньше. Каждый раз, когда Элизабет думала об этом, ей становилось не по себе, а в последнее время это случалось с ней по сто раз на день.
Ей хотелось поговорить об этом с Тоддом. У них никогда не было секретов друг от друга. И в то же время это ее тревожило. Она боялась того, что могло бы ей открыться, если бы она попросила сказать всю правду. Она пыталась отвлечься от этих мыслей и сосредоточиться на чем-нибудь другом.
– Я знаю, Диди, видимо, ревнует, но ведь Джессика не виновата, что ей вместе с Биллом выпала главная роль, – сказала Элизабет.
Она чувствовала, что должна защитить сестру, хотя в глубине души понимала, что Тодд прав.
– То, что я только что видел, по-моему, не имеет к репетиции никакого отношения. Да хватит тебе, Лиз. Нам ведь с тобой давно все ясно. Уж я-то знаю, что такое Джессика. И не нужно ее защищать.
– Если ты так хорошо ее знаешь, то тебе должно быть известно, что она часто бывает по-настоящему доброй.
– Добра, как барракуда. – Тодд проглотил последний кусок гамбургера.
Элизабет вскочила:
