Миссис Уэйкфилд улыбнулась:
– Странно, я могла бы поклясться, что уже дважды, когда была твоя очередь, пришлось возиться Лиз.
– Но у меня в полвосьмого свидание. И я ни за что не успею.
– По-моему, я уже слышал этот довод, – сказал мистер Уэйкфилд, отхлебнув кофе. – Прости, Джес, но в суде обычно не прибегают к подобным аргументам.
Отец близнецов редко отказывался от удовольствия продемонстрировать свою адвокатскую логику.
Элизабет вздохнула, встала из-за стола и собрала посуду.
– Так можно проспорить весь вечер. Ладно, Джес. Я тебе помогу. Мне бы не хотелось лишать Тома драгоценной возможности побыть в твоем обществе.
Джессика благодарно взглянула на сестру:
– Спасибо, Лиз, я твоя должница.
– Ты так всегда говоришь. Знаешь, Джес, если бы я подсчитала все эти твои долги, ты бы оказалась у меня в кабале до конца жизни.
– Да, хозяин. – Джессика захихикала и жеманно поклонилась Элизабет. – Ваше желание для меня закон.
– В таком случае я приказываю тебе идти на кухню. Я сказала, что помогу, но это вовсе не означает, что я намерена все сделать сама.
Элизабет, старательно изображая суровость, замахнулась на Джессику вилкой, и та с пронзительным визгом помчалась на кухню.
Элис Уэйкфилд, вздохнув, вернулась к недопитому кофе. Глядя на ее золотистые волосы и миловидное лицо, легко было определить, на кого похожи близнецы, хотя она выглядела так моложаво, что вполне могла сойти за старшую сестру.
– Тот, кто сказал, что беда не приходит одна, видимо, имел в виду близнецов, – добродушно посмеиваясь, заметила она.
В просторной, отделанной испанской плиткой кухне разыгрываемый сестрами спектакль перерос в крупномасштабную мыльную войну. Элизабет развела в раковине мыльную пену, чтобы вымыть кастрюли, а Джессика загрузила тарелки в моечную машину. Как только Джессика повернулась к сестре спиной, та зачерпнула пригоршню пены и вылила ее на Джессику. Джессика тут же ответила мыльным залпом, и эта атака оставила следы на Элизабет и на полу.
– Видишь, на что ты меня толкаешь, – еле переводя дыхание от смеха, сказала Джессика. – Теперь я ни за что не управлюсь вовремя!
– Надеюсь, Том умеет плавать, – дурачась произнесла Элизабет, протягивая сестре швабру.
– Ах, как смешно. – На хорошеньком личике Джессики появилось озорное выражение. – Знаешь что? Нужно заставить Билла все это убрать. Ведь он просто жить не может без воды.
Элизабет вдруг посерьезнела:
– Бедный Билл. Ты ведь не оставишь его в покое. А он готов поплыть на Таити, если ты его попросишь.
– Какой от него толк на Таити, – усмехнулась Джессика. – Он гораздо полезнее именно здесь.
– В качестве верного раба?
– Ну, этого я не говорила.
– Ладно, Джессика, хватит. Почему ты не хочешь порвать с Биллом? Он действительно хороший парень. И за что ему выпала такая жуткая судьба – влюбиться в тебя?
– Может, и ни за что. – Ее глаза сузились. – Но он получил по заслугам за то, что вначале не обращал на меня внимания.
– Ну, конечно, если считать отказ от встречи с тобой государственным преступлением.
Джессика ушла в оборону:
– А что я могу поделать, если Билл от меня без ума. Что, я его заставляю, что ли, под дулом пистолета?
– Так-то оно так, – заметила Элизабет, – но ты просто убиваешь его своим поведением. – Какая-то мысль заставила ее улыбнуться. – Хотя, мне кажется, скоро он справится с этой бедой.
Джессика нахмурилась:
– Ты о чем?
– О Диди Гордон. – Элизабет вновь принялась отскребать сковородку. – Похоже, она положила на него глаз.
– Это ничтожество? – презрительно усмехнулась Джессика. – Да мне, признаться, все равно. Мне Билл вообще не нравится.
– Тогда, надеюсь, тебе будет так же все равно, если ты узнаешь, что он взялся научить Диди серфингу.
– Что? – возмущенно воскликнула Джессика. – Этого не может быть!
– Почему же?
– Не может быть, и все, – мрачно пробормотала Джессика. – Он… ну, у него нет времени. Как же тогда
