увидеть, как промчалась Джессика.
– Понимаешь, я не захотел выслушать ее совет, – объяснил Стивен Элизабет, устроившейся рядом с ним.
– Догадываюсь какой, – сказала Элизабет, распахивая махровый халат, под которым был купальник бирюзового цвета, и растянулась на солнце. – Могу поспорить: что-нибудь по поводу Бетси.
– Ты права, – вздохнул Стивен.
– Что ж, понятно. Ты уделяешь ей столько времени.
– О нет, – застонал Стивен, – и ты тоже об этом. Вы что, сговорились? Могу я побыть в покое и отдохнуть?
Элизабет внимательно посмотрела на усталое, печальное лицо брата.
– Стивен, я совсем не хочу причинить тебе лишнюю боль, – сочувственно сказала она. – Я просто переживаю за тебя. И за Бетси тоже. Она так зависит от тебя. Ведь ты ее единственный друг.
– Ты права, Лиз, – кивнул Стивен. – Но что поделать? Если я ей нужен, то должен быть рядом с ней.
– Но, Стив, тебе же самому надо как-то оправиться… после всего… что произошло.
– Я знаю, господи, я знаю! – Стивен обхватил лицо руками.
Его тело сотрясалось от рыданий, а по лицу текли слезы, которых он не мог сдержать.
– Я… я не могу поверить, что ее больше нет… Трисия… Моя Трисия…
Элизабет склонилась к брату и обняла его. Наконец Стивен успокоился и вытер глаза краем полотенца.
– Впервые за много дней я позволил себе дать волю чувствам, – извинился он. – Наверное, все, что мне было нужно, это хорошенько выплакаться.
– Тогда единственное средство для тебя – почаще плакать.
– Хорошо, доктор Уэйкфилд, как вы скажете.
– Я серьезно, Стивен. И у тебя нет никакого шанса забыть свое горе, если ты все время будешь проводить с Бетси.
– Наверное, в твоих словах есть доля правды, – согласился Стивен. – Когда мы вместе, мне приходится держаться за двоих.
– Кстати, – спросила Элизабет, – а где Бетси? Странно, что она не с тобой.
– Она на занятиях в художественном классе Джейсона Стоуна, – объяснил Стивен. – Мы вчера вечером встретили его в «Бич Диско», и Бетси ему очень понравилась, хотя она всеми способами пыталась его отшить.
Лицо Стивена помрачнело, когда он вспомнил, как грубо Бетси отвечала его другу.
– Почему? – Элизабет откинулась в кресле. – Джейсон такой славный.
– Это точно, – согласился Стивен, – но Бетси все ребята кажутся плохими. Ей так не везло с мужчинами, начиная с отца, что она не может никому поверить.
– Кроме тебя, – заметила Элизабет.
– Да, ты права. Но Джейсон смог убедить ее прийти на занятия. Может, ему удастся и расположить ее к себе, – с надеждой в голосе добавил он.
– Может быть, хотя, насколько я знаю, Бетси ни на кого кроме тебя не хочет смотреть. А ты делаешь вид, будто ничего не замечаешь. Это все заходит слишком далеко, и она, наверное, уже думает, что ты к ней испытываешь какие-нибудь чувства.
– Лиз, но я ведь не могу просто взять и перестать с ней общаться, – нахмурился он.
– Я этого и не предлагаю. Просто дай себе возможность отдохнуть. Почему ты чувствуешь за нее такую ответственность?
Стивен немного помолчал. Глядя на него, Элизабет поняла, что он опять погрузился в воспоминания. Казалось, он уже совсем было решился ей что-то рассказать, но в последний момент передумал. Наконец он снова заговорил решительным тоном:
– Слушай, Лиз, я благодарен тебе за беспокойство, но это мое личное дело. И тебя оно не касается. И потом, я послезавтра возвращаюсь в колледж. Бетси придется без моей помощи учиться крепко стоять на ногах. Она хочет этого. И сможет. – Стивен нагнулся, поднял газету и стал просматривать спортивный раздач.
Разговор был закончен.
– Надеюсь, все так и будет, – сказала Элизабет и пошла к трамплину для прыжков в воду.
У нее из головы не выходил портрет Стивена, который Джессика увидела в альбоме Бетси среди других рисунков. Сможет ли Стивен так легко ее забыть, когда наступит понедельник? Почему-то Элизабет не могла в это поверить.
Одолеваемая этими мыслями, она прыгнула в бассейн.
В середине дня Элизабет сидела в гостиной и перечитывала последние материалы для рубрики «Глаза и уши».
