лицами.
Крик доносился из большого зала, в котором стояла елка. Дядя Петя первым толкнул створки и впрыгнул внутрь. Светлана и Демьян по пятам следовали за ним.
Свет в комнате не горел. Сверкала лишь гирлянда на елке – разноцветные огоньки весело перепрыгивали с ветки на ветку. Под елкой лицом вниз лежала Жанна Ольшанская. Рядом на полусогнутых ногах стояла бледная до синевы Ася с разинутым ртом и вопила во всю мощь своих легких.
Артем Холодный хлопнул по выключателю, потом подскочил к ней, развернул на себя и влепил звонкую пощечину. Ася перестала вопить, несколько секунд смотрела на него круглыми глазами, потом бросилась ему на грудь и разрыдалась.
– Что тут такое? – спросил Арсеньев, протискиваясь вперед. – Жанна?
– Кажется, ее убили, – мрачно сказал дядя Петя.
Жанна лежала абсолютно неподвижно и казалась грузной, словно мешок с камнями. Вокруг ее шеи был намотан толстый черный шнур с торчащими вверх концами.
Вдвоем они присели на корточки и перевернули тело. Арсеньев с воплем отшатнулся, шофер попытался отыскать пульс, но тщетно.
– Какого черта? – заревел Грызунов, наливаясь яростью. – Этого не может быть! Кто ее убил? Тут, кроме нас, никого нету! А входную-то дверь заперли, я сам видел...
– Твою мать! – выругался дядя Петя и смачно сплюнул прямо на узорчатый паркет. И повторил: – Твою мать.
Гриша Волчков рядом со Светланой отчетливо стучал зубами. Осунувшийся в один миг Арсеньев отступил от тела и быстро заговорил:
– Так. Мы сейчас же должны сообщить в милицию. Сейчас же. Телефоны не работают, но у нас есть автобус. И, кроме того, поблизости другое жилье. Можно пойти туда...
– Никто никуда не пойдет, – мрачно заявил дядя Петя и резко развернулся. В руке у него оказался пистолет, тяжелый от патронов, с сытым коротким дулом. Все добрые морщинки на лице шофера как-то сразу загрубели, и оно сделалось до того опасным, что Светлана не поверила своим глазам.
– Все останутся здесь, внутри, – отдал он короткое распоряжение.
Светлана увидела, что мужчины растерянно оглядываются. Она тоже оглянулась и наткнулась взглядом еще на два пистолета. Демьян и Витя на поверку оказались совсем не такими милыми и приятными ребятами.
– Это вы ее убили? – спросил Арсеньев в напряженной тишине, упершись тяжелым взором в шофера.
– Да нет, любезный, – мрачно ответил тот. – Это
– Но почему? – срывающимся голосом спросил Гриша. – То есть я хотел сказать, почему мы должны искать убийцу, чтобы сдать его милиции? Пусть она приедет сразу!
Дядя Петя нехорошо усмехнулся.
– Если милиция приедет сразу, она подумает, что это сделали не вы, а мы. Дошло?
– Кто вы такие? – спросил Жуков.
Светлана заметила, что он ужасно расстроен. Так бывает расстроен человек, который отправился в опасное путешествие, но не предусмотрел какого-то пустяка и потерпел поражение.
– Бизнесмены, – дернул щекой дядя Петя.
– Вы нас похитили, – озарило Жукова. – Съемочная группа ждет нас совсем в другом месте...
– Она вас вообще не ждет, – обрадовал их тот. – Вернее, ждет, но не сегодня. Нам пришлось нажать на координатора проекта, и мы получили всю информацию об этой вашей передачке.
– За каким?! – продолжал недоумевать Гриша Волчков.
– Нам нужна была Жанна.
– Зачем? – спросил Арсеньев.
– Затем, что она жена Ольшанского. Мы хотели заставить его подписать кое-какие бумаги. Это касается контрольного пакета акций. Его жена должна была находиться в наших руках до самого момента подписания. А потом мы собирались вернуть ее домой.
– Но к чему этот спектакль? – не удержалась Светлана.
– За похищение человека полагается статья. А так... Просто маленький обман... Вы приятно проводили время, верно? Пока какая-то сволочь... Ольшанский, конечно, решит, что это наших рук дело, поднимет волну и потребует наши скальпы. Нет, милиция отменяется. Поэтому вы всей дружной компанией сейчас пойдете в столовую, пораскинете мозгами и подадите мне убийцу на блюдечке с голубой каемочкой. Ольшанский узнает о смерти жены только вместе с именем ее убийцы, не раньше.
– Подождите! – неожиданно воскликнул Грызунов. – У меня тут... В общем, я думаю, мы можем узнать что-нибудь важное прямо сейчас.
Все напряженно уставились на него, и художник тотчас пошел бурыми пятнами.
– Я тут диктофончик оставил... На комоде, возле елки.
– Зачем? – спросил Арсеньев. – Для какой такой надобности?
– Ну... Видишь ли, я иногда записываю разговоры... Так можно узнать, кто что о тебе думает, – это бывает очень полезно...
Дядя Петя даже слушать не стал его лепета и шагнул к комоду. За большим канделябром действительно притаился крохотный диктофон. Перемотав пленку, шофер нажал на кнопку воспроизведения записи. Долго ничего не было, потом раздалось цоканье каблуков – это Жанна вошла в комнату. Хлопнула по выключателю, потом, вероятно, включила разноцветную гирлянду и погасила свет – выключатель щелкнул еще раз. Цоканье каблуков приблизилось – она вернулась к елке. Некоторое время ничего не происходило, и вдруг Жанна потрясенно воскликнула: «Боже мой, что это?! Не верю своим глазам! Не может быть!» Шипение, щелчок – конец пленки.
– Отлично, – сказал дядя Петя. – Это ничего не проясняет. Отправляйтесь в другую комнату, и чем быстрее вы найдете убийцу, тем лучше для вас. Труп будет ждать тут.
Стол был накрыт к ужину, над приборами метались мятежные язычки зажженных свечей. Под дулами трех пистолетов все выдвинули стулья и расселись по кругу. Двери захлопнулись с одной и с другой стороны.
– Это похоже на детскую игру, – пробормотал Гриша Волчков. – В палача.
– Не могу поверить, что она умерла, – сказал Арсеньев стылым голосом. – Она всегда была такая шумная, такая... агрессивная.
– Интересно, кто сумел с ней справиться? – пробормотал Артем Холодный.
Его стул стоял вплотную к Асиному, и она жалась к нему, как мерзнущая птичка к освещенному окну.
– Признаться никто не хочет? – спросил Арсеньев.
Повисла трагическая тишина, и все принялись смотреть кто куда – кто на пол, кто в стену, кто в окно.
– Жанна чего-то испугалась, – подал голос Грызунов. – Слышали, как она воскликнула: «Боже мой, что это?»
– Скорее Жанна удивилась, – возразил Арсеньев. – Такие женщины, как она, не боятся ничего, кроме сокращения штатов.
– Тебе лучше знать, – пробормотал Гриша, барабаня пальцами по столу. – Значит, убийца среди нас, да? Сидит здесь и смотрит на всех невинными глазками, да? Уму непостижимо! Ведь, кажется, мы все друг друга видели.
– Ничего подобного, – возразил Грызунов. – Сначала видели, а потом разбрелись кто куда.
– Нам как раз предстоит сейчас выяснить: кто и куда разбрелся, – мрачно заметил Артем Холодный, обняв Асю за плечи.
– Давайте возьмем лист бумаги и распишем, кто где находился после того, как вышел из своей комнаты, – предложил Арсеньев и потер щеки руками. Было заметно, что ему трудно сосредоточиться.
